Фронтмен. Владимир Максимович ЕраносянЧитать онлайн книгу.
с которой несколькими часами раньше уже успел меня восхитить. По всему периметру озера торчали горящие факела. Каменный мост стал плацдармом для начала масштабного фейерверка, сопровождавшегося лазерным шоу и симфонической сюитой "Шут" почитаемого мной Сергея Прокофьева.
Под занавес вынесли торт. Тут нервы Вадика не выдержали, и он со злостью тролля окунул невесту лицом прямо в изысканное кондитерское изделие. Я дернулся, но был остановлен все тем же рыжим гоблином с едва различимой полоской кожи вместо лба. Пришлось вместо русской свадебной традиции кормить друг дружку тортом, воспользоваться знанием мексиканского обычая и слизать крем с лица новобрачной, что было некой альтернативой несостоявшемуся поцелую. Опасаясь, что мое проявление чувственного эротизма безапелляционно прервут, я вкусил "сладостный нектар" с лица любимой чисто символически. Снова пригодился мой салатовый платок. Ничего, Вадика можно было понять. Я не осуждал его, ведь ему было больно. И я готов был стерпеть унижение, ведь оно открывало в моей жизни и судьбе моей новоиспеченной супруги новую страницу.
Эти грустные размышления разбавил незапланированный пожар – загорелись ящики с неиспользованной пиротехникой, небрежно складированные под каменным мостом. Казалось, загорелась сама конструкция, что в контексте сожжения всех мостов и начала новой жизни выглядело симптоматично. Но на самом-то деле мост не горел, да и мне завтра вечером надо было на работу в мой процветающий на ниве отсутствия конкуренции катран, где мой антрепренер назначил премьеру зрелищного шоу "Жажда". Правда, мне хотелось пить уже сейчас, и нам как нельзя более кстати поднесли поднос с двумя фужерами шампанского…
Я осушил содержимое бокала залпом. Нас посадили на одну не самую мускулистую пони все те же карлики, и бедное животное поволокло нас к белому лимузину.
– Я могу уехать на своей машине, – сообщил я провожатым карликам.
Мою реплику услышал не отстающий от надрывающегося пони на своей каталке Вадик.
– У тебя больше нет машины, – поведал он мне.
После шампанского в моей голове правила какая-то муть, и я почти ничего не соображал, кроме того, что мне явно подсыпали какой-то хрени. Однако, потеря "мерседеса" меня не на шутку расстроила.
– И где же она? – заплетающимся языком я осилил последний перед провалом в бессознательное вопрос.
– Ты добровольно и в здравом уме подарил его мне в присутствии нотариуса, заверившего твою дееспособность. Вот твоя подпись на документе. – Вадик тыкал мне в лицо какой-то бумажкой, но эта неприятная новость уже не могла меня разбудить…
Вокруг меня кружили коломбины и шуты, сменялись маски радости и грусти. Белоснежка играла в прятки с гномами, а может быть, то семенила ножками капризная Мальвина, убегая от печального Пьеро и заманивая меня призывным жестом. Она вела меня лесной тропою Сусанина к большой воде. Я подумал,