Дорогами совдепии. Юрий СлободаЧитать онлайн книгу.
Коле, шлепает его босая душа, щеголяет трезвостью, спешит сметанной неги полакать. А со всех сторон несутся на неё остервенелые собутыльники, лязгая злобными чекушками. Уши Коли затрепетали красными флажками, а душа чутким носом улавливала хищный запах охоты. Он затаился за спиной тестя. Поликарпыч выдоил информацию и потрусил. Пробираясь по коржам асфальта, «ижачок» жилился и кашлял бензином. Коля подпрыгивал, как жокей, уныло рассматривая улицы.
Бабушка козу облезлую прогуливает. Та взбрыкивает. Несeт вымя, как буфетчица поднос с пивом. Девица с булкой задом дирижирует по-городскому. Талия рюмочкой. Взъерошенный воробей в пыльной луже обидчика топит. Сквернословят, как бендюжники. Соплеменники не вмешиваются в пьяный базар. Наблюдают общипанную перистость в воздухе. Запрыгал мотоцикл, остановился у жидкой клумбы. Анютины глазки лиловым фингалом покачивают. Деревца известью выпачканы. Больницей запахло. Заныла душа, как больной зуб. А Таня из коляски мотоцикла вылезла и взглядом его тут же отстегала.
Расправил Коля белую рубаху, верхнюю пуговку защёлкнул и шагнул в дверной проём. Вялые пальцы его расстёгивали штаны для укола. Супруга помогала, высвобождая ягодицу. Профессор отстранил её в коридор. Вместо неё появилась важная медицинская сестра с кондуитом под мышкой. Внесла Колю в реестр и велела спрятать голый зад. Он послушно выполнил. Она напоминала ему доярку Сильвестровну. И расположила к себе. Сильвестровна прочитала ему лекцию о хронической трезвости, так ласково и убедительно, что Коля захотел с ней чокнуться и выпить, как с приятной собеседницей-собутыльницей. Но постеснялся предложить.
Он узнал, что все без исключения болеют не только зубами и животом, но и циррозом. И этот фатальный факт может иметь летальный исход. Он ахнул. Оказывается, и бедный Поликарпыч, и любимая Таня, и кот Тимофей, и даже сам профессор являются заложниками этого цирроза. Сильвестровна успокоила. Это в фигуральном смысле. Коля сообразил фигу в кармане и успокоился.
Злобная бацилла цирроза вольно разгуливала по его печени. Но профессор её завалит, как хряка. Причём, безболезненно усыпит гипнозом. И уже сонную её извлекут на свет божий. Коле представилась жирная бацилла в виде скользкого гада-солитёра, которая бидонами глушила брагу и зажирала самогоном. То-то Коле всё не хватало. А медицина обнаружила её!
– Пора прищучить гидру, – ультимативно заявил он. Не желая больше выливать в помои свою донорскую кровь, богатую портвейном.
Сильвестровна мелькнула пухлыми ляжками. Профессор потёр обезьяньи ладони и приступил. Вращая глазной линзой, он гипнотизировал Колину печень. Обнажив её, как под рентгеном. Циррозная бацилла сопротивлялась и изворачивалась. Коля усердно потел. Белая рубаха пузырилась на его теле. Целитель давал отсчёт, мордуя внутренний орган.
– Девять, восемь, семь. – живот профессора навис над Колей.
– Шесть.
Солнечный луч