Эдуард Стрельцов. Воля к жизни. Светлана ЗамлеловаЧитать онлайн книгу.
Население этого небольшого городишки было занято на нескольких заводах, в большинстве обанкротившихся и расформированных к настоящему времени. На одном из таких предприятий, ныне канувшем в Лету заводе режущих инструментов «Фрезер», работали и Стрельцовы. Сначала отец и мать, а потом и подросший сын Эдуард. А вот счастья в семье не было. Богатырского сложения отец нрав имел спокойный, а руки – золотые. Так что даже вся мебель в доме была сделана этими руками. А вот матушка отличалась характером взбалмошным, и едва ли не первое, и уж точно единственное детское воспоминание Эдика об отце было связано с бурным выяснением отношений между родителями. Вспылив, Софья Фроловна Стрельцова схватила с плитки горячий кофейник и запустила в мужа. Но кофейник, налетев на выставленную ладонь отца семейства, отскочил, врезался в стену и рухнул со всем содержимым на пол.
ВСЮ ЖИЗНЬ ЕМУ НЕ ХВАТАЛО ОТЦА И УЖАСНО ХОТЕЛОСЬ УЗНАТЬ: ЛЮБИЛ ЛИ ОТЕЦ ФУТБОЛ И ВИДЕЛ ЛИ ХОТЬ РАЗ ИГРУ СВОЕГО ЗНАМЕНИТОГО СЫНА.
– Успокоилась? – поинтересовался супруг, закурил и продолжать выяснение отношений отказался.
Впрочем, возможно, на характер Софьи Фроловны влияние оказывало ее отнюдь не богатырское здоровье: молодой еще женщиной она перенесла инфаркт, страдала астмой, так что к сорока годам имела инвалидность.
Когда началась война, отец ушел на фронт. Ушел рядовым, а пришел на побывку в 1943-м офицером разведки. Тут бы жить да радоваться, тем более в 1945 г. вернулся отец живым и здоровым. Да вот только вернулся он не в родное Перово, а в Киев, оставшись с другой женщиной после того, как Софья Фроловна, узнав от ординарца о внебрачной связи супруга на фронте, запретила тому возвращаться домой. Так и вырос Эдик без отца, на которого смотрел с восхищением, о котором помнил и больше всего на свете жалел, что не мог видеть его хотя бы время от времени. Всю жизнь ему не хватало отца и ужасно хотелось узнать: любил ли отец футбол и видел ли хоть раз игру своего знаменитого сына. И оставалась обида на мать, лишившую сына чего-то важного, а может быть, и самого главного в жизни.
Но это было потом. А пока шла война. Эдик рос и, как большинство советских детей, ходил в детский сад, а потом – в школу. Воспитательница в саду вспоминала о нем впоследствии, что хоть озорным он и не был, но если попадался за шалость, то никогда не просил прощения. Вспоминая уже о взрослом Эдуарде Стрельцове, первая жена его Алла Деменко отмечала ту же черту, сохранившуюся с детства, – просить прощения он не любил и как будто не умел. Эта черта любопытная и кое о чем говорящая, так что в свое время мы к ней еще вернемся.
Военное время было голодным, все время хотелось есть, так что порой, за неимением другой еды, приходилось грызть жмых. Надеть было нечего, и мать ругала за разбитые мячом ботинки, в которых Эдик ходил в детский сад, – уже тогда он играл в футбол. Во дворе дома в Перове была площадка, засыпанная опилками, где местные мальчишки гоняли мяч.
Голодное, оборванное военное детство пролетело быстро.