Белая сирень. Маша ЛовыгинаЧитать онлайн книгу.
стояла напротив тётки, опустив глаза в пол. Она сто раз уже пожалела о том, что спросила про этот злополучный поход в дом культуры, куда в кои-то веки приехала областная труппа. Знала ведь, что тётка всё равно не разрешит, а перемалывать это событие будет несколько недель. И дело было даже не в деньгах. Валентина, директор самого популярного в их городе ресторана «Огонёк», могла позволить себе не просто билет в театр, а труппу целиком для индивидуальных недельных гастролей. Вот только к пьесам Валентина Семёновна была абсолютно равнодушна, а из всех известных творческих личностей уважала только Есенина за его стихи «Не жалею, не зову, не плачу».
Тётка племянницу не любила и любить не пыталась. Это стало понятно сразу, но болезненных переживаний у Оли не вызвало. На людях всё выглядело безупречно. Тяжёлая рука Валентины опускалась на голову девочки, и речитативом неслись заезженные слезливые фразы, произнесённые надтреснутым хриплым голосом. «Кровиночка» и «сиротинушка» стояла рядом, испуганно вздрагивая, когда тётка хватала её за плечо и трясла из стороны в сторону, показывая, как она печётся и плачется о племяннице. Валентина Семёновна была единственной родственницей Ольги по отцу, которую она и не знала толком, пока не погибли её родители: ехали вечером с дачи на попутном грузовике в кузове, везли картошку. И не доехали. На скользкой после дождя дороге водитель не справился с управлением и вылетел в кювет. Той осенью Ольге исполнилось девять лет.
Жить девочка стала в двухкомнатной квартире Валентины, в маленьком тёмном закутке, размером с гардероб, с видом на стену хлебозавода. Что стало с квартирой родителей, Оля не знала и не спрашивала. Она вообще старалась лишний раз не беспокоить тётку. Небольшой чемодан с её одеждой перекочевал в старый шифоньер, а коробка со школьными принадлежностями на письменный стол. В коробке Оля нашла фотографии родителей и кое-какие мелочи, принадлежавшие им. Уже за одно это она была благодарна Валентине, а о большем и не просила. Всё лучше хоть с такой роднёй, чем в детском доме.
В школе её жалели какое-то время, а потом постепенно всё забылось, и девочка осталась наедине со своим горем. В провинциальных городках, где все всё про всех знают и готовы обсуждать и перемалывать любой случай или событие, выходящие за рамки обыденности, сложно жить таким натурам как Оленька Валеева. Многие считали своим долгом, жадно заглядывая в глаза, спросить: каково ей бедной и несчастной теперь без родителей? А потом, горестно вздыхая, посмаковать подробности той аварии и похорон, которые она плохо помнила.
Оля старалась избегать подобных встреч и разговоров. Друзей приводить в гости тётка не разрешала, поэтому общение со сверстниками ограничивалось школой и дорогой через общий двор. Валентина нагружала племянницу работой по дому, благо, готовить почти не приходилось. Продукты Валентина Семёновна приносила из ресторана. Уборка, стирка и глажка Олю не раздражали. Быстро сделала – и свободна для любимого занятия. Девочка пристрастилась к шитью и со временем привела в порядок весь гардероб тётки.
Валентина приходила поздно и, как правило, подшофе. Громко разговаривала сама с собой, роняла