Без чувств. Хроника наших дней. Михаил БурлаковЧитать онлайн книгу.
всего шмонают, но ничего, кроме скомканных носовых платков, в карманах не находят. Я, явно не до конца еще разобравшись в том, что же все-таки происходит, наблюдаю за тем, как идет процесс обыска. Один сидит на пассажирском кресле справа от водителя и роется в бардачке, вываливает все содержимое на пол, затем, не найдя ничего, начинает копаться в подлокотнике, и так до тех пор, пока все содержимое из всех впуклостей салона не оказывается вывернутым вовне. Второй сперва помогает первому, затем идет потрошить багажник. После наступает очередь моего кожаного портфеля. У меня периодически запрашивают пояснения по поводу тех или иных вещей, на что я вполне искренне (а иначе в данных обстоятельствах хуй ответишь) отвечаю и, надо сказать, довольно успешно. В общем-то, кроме электронной сигареты и завалявшегося ластика у меня ничего не находят.
Справедливости ради стоит сказать, что до этого момента я никогда не был настолько близко знаком с представителями правопорядка. Честно говоря, никогда и не стремился быть удостоенным такой чести.
Я лежу на лобовом и только понемногу начинаю одуплять, что со мной происходит. Сука, и как же я, блядь, попал в такую передрягу?! Я поворачиваю голову в сторону трассы и смотрю, как мимо меня пролетают с бешеной скоростью автомобили. Дело происходит где-то недалеко от МКАДа, и поэтому любители быстрой и не очень езды, только учуяв легкий привкус свободы, словно акула кровь, понавдавили гашетки в пол.
Затем я вспоминаю, что буквально вчера был у Тёмы на даче и явно баловался там чем-то порицаемым. Даже не то что баловался, а вполне себе нарушал рамки дозволенного. Черт возьми, хоть бы Тёма на прощание не решил отблагодарить меня и не впихнул мне кусочек куда-нибудь между делом. Я же знаю его великодушие. И почему великодушием всегда называют нечто исключительно во благо? Хотя, впрочем, какая разница, даже если у меня ничего не найдут, мне же все одно могут запросто что-нибудь подкинуть. Наслышан уже.
Бля, как же больно наручники давят, сука! Руки даже начали слегка онемевать.
– Командир, да я чист, за душой из грехов только похоть. Можно вас попросить слегка ослабить железки?
– Ага, ща. Ты что ж, гад, не остановился, когда тебе махнули?
– Да я не видел, на обгоне был. Говорил же уже.
– Ну да, пошли, сейчас все объяснишь.
Наряд заканчивает шмон, и парень в форме, с которым я разговаривал, берет меня одной рукой за наручники, другой за плечо и ведет к ближайшей машине ДПС. Открывает заднюю дверцу и с силой впихивает меня внутрь. С застегнутыми за спиной руками я не сразу группируюсь и больно задеваю головой крышу автомобиля, выругавшись про себя.
Дверца захлопывается, и я оказываюсь в беленьком кожаном салоне новенького мерседеса, выкупленного государством у немецкого автоконцерна и стилизованного под искренние и честные коррупционные аппетиты доблестных сотрудников дорожной патрульной службы.
Дверца напротив открывается, и со мной рядом садится, очевидно, кто-то главный.
– Старший