И весь ее джаз…. Иосиф ГольманЧитать онлайн книгу.
для здешних мест. Узкие, длинные и, как правило, черные – эти деревянные лодки плавали по здешним водам с незапамятных времен. Теперь они постепенно уступали свое место плавсредствам из более современных материалов: пластика и алюминия.
Вот и поворот.
Неопытный проскочит, не заметив: ну, стоят две большие ивы, а между ними – крошечный заливчик. Лишь зайдя в него, понимаешь, что это – начало очередного ерика, длинного, вертлявого и узкого. Но достаточно глубокого: есть такие ерики, что старые капитаны речных судов сокращают по ним свой путь.
Джама сбросил обороты мотора и на инерции вошел в ерик.
После первого же поворота тот расширялся, однако даже в самом широком месте не превышал метров пяти-шести. Течение здесь было несильное, хотя водная поверхность казалась довольно чистой, лишь в небольших заводях обильно цвели белые лилии и желтые кувшинки. Чилим, речной орех, тоже попадался, но есть его пока было рано.
Джама внимательно всматривался в воду, ища характерные плавающие листья лотоса – знакомые говорили, что в этих ериках он появился вновь. Огромных красных цветов с желтыми венчиками, в отличие от взморья, здесь пока не увидеть – вода хуже прогревается. Но все равно приятно, что такая красота вновь будет в этих местах.
Справа мелькнул забор и какие-то небольшие строения.
Да, это уже не такая и глушь, как было еще совсем недавно.
Потом катер проплыл под автомобильным мостом – дорогу провели к селу, ранее полностью отрезанному от материка. Цивилизация!
Вот только делать жителям этого села теперь нечего – рыба кончилась. Дорога есть, а рыбы нет. Соответственно, и рыбзавод давно загнулся. Так что скоро в селе останутся только дачники. Тоже люди, так что шоссейку все равно построили не зря.
Вот только Волга без рыбы – как-то трагично звучит.
Хотя до этого, слава богу, пока не дошло: людям и себе хватает, и на продажу остается. Если б еще пользовались рекой по-человечески…
Джама навсегда запомнил свою первую настоящую рыбалку. Тот азарт, то первобытное, искреннее ощущение добытчика и покорителя природы. Снимали больших осетров с ужасных, в палец толщиной, стальных крюков перемета. На этих же крюках тащили их за лодкой для разделки.
На биваке доставали икру из ястыка и тут же, сварив тузлук, соленый раствор, засаливали ее в большом чане. Отец научил Джаму рукой чувствовать степень солености икры. Очень просто: опускаешь ладонь в воду, начинаешь осторожно, по кругу, перемешивать плавающую в ней икру. Чем больше соли – тем плотнее икринки, как легкая дробь она начинает постукивать в пальцы. Значит, достаточно.
Осетров Джаме было не жалко. Длинные, хищные, остромордые, они за миллионы лет существования там, в темной воде, тоже многих обитателей лишили жизни. И с той же целью, между прочим, – набить живот.
А еще – они умирали молча.
Не то что белуга.
Одна попалась в свое время – рыба уже тогда была редкая. Так буквально плакала