Дарующая: непростой выбор. Кира ГачкоЧитать онлайн книгу.
прежними. Но одновременно с этим и немного иными. Они словно истончились, стали изящнее, но как так? Машинально я ощупала свое лицо, отражение тоже сделало это, но, как мне показалось, намного плавнее и тягучее.
– Вот видишь, он пытался скрыть эльфа, а вовсе не человека. И мне очень интересно, зачем?
– Это же неправда? Я помню своих родителей, они были обычными людьми. Так не бывает.
– Подумай еще раз, ты, правда, это помнишь? – Элонрен сделал упор на последнем слове.
Возникли странные ощущения, я вроде как помнила и знала свое детство, жизнь в деревне с родителям, но в тоже время, теперь не чувствовала, что и вправду переживала это. Момент их смерти отпечатался в памяти, но сейчас он казался лишь историей, прочитанной в какой-то книге, тонким отголоском. Кто же я тогда? Если это и вправду ложные воспоминания, то где же моя собственная память? Определенно это попросту не могло так сразу уложиться в моей голове.
– Ничего не понимаю. Браслет подарил Арон, но зачем ему все это делать? Бред, он не желал мне зла, это ложь, – головная боль начала накатывать с новой силой, тошнота подступила к горлу. Наверное, я слегка пошатнулась, потому что Элонрен тут же протянул руку и подхватил меня. Но лишь за тем, чтобы круто развернуть и заставить смотреть ему в глаза.
– Я знаю твою историю от третьих лиц, но хочу, чтобы ты сейчас сама мне рассказала все, что помнишь, начиная с раннего детства. – Казалось, синева его глаз готова выплеснуться на меня и утащить в глубокий омут. Воспоминания, ну, или, по крайней мере, то, что я считала своими воспоминаниями, начали сами возникать в голове.
Маленькая девочка с копной пепельных волос, запутанных и грязных, копошится в чахлом огороде на задворках полуразрушенной лачуги. Ее жалкую одежонку нещадно треплет промозглый осенний ветер, но она словно не замечает этого досадного факта. Тонкие, покрасневшие и озябшие пальцы неистово разрывают землю, словно под ней сокрыто что-то донельзя важное и необходимое. Острые лопатки отчетливо проступают через натянувшуюся ткань грубой рубашки, будто не до конца прорезавшиеся крылья. На бледном чумазом личике застыла отрешенность и пустота.
…
По двору бесцельно слоняются тощие куры, дополняя собой и без того печальную картину.
– Нани, беги обедать, – темноволосая женщина с уставшими глазами и глубоко ввалившимися исхудалыми щеками, высунувшись в окно, позвала дочку. Девочка тотчас же отбросила свое занятие и бегом припустила к дому. Ее тощие русые косички смешно подпрыгивали в такт быстрым движениям.
– Потише, не разбей лоб, как в прошлый раз, – девочка невольно дотронулась до подживающего рубца, который был почти незаметен на загорелой коже, и чуть сбавила шаг.
…
В доме висел тяжелый дух неизлечимой болезни. Отец не вставал в постели уже несколько дней, лихорадка то уходила, то возвращалась с новой силой, и никто не знал, что принесет с собой завтрашний день. Начался сбор урожая, но пока их поле стояло нетронутым.