Благословение святого Патрика. Вера КолочковаЧитать онлайн книгу.
вдруг опустил плечи, скользнул по ее лицу быстрым взглядом. Видно, почуял, что она на грани… Почуял – добился-таки своего. Значит, уйдет скоро.
– Ладно, пошел я, Лизок. Кристинка, поди, обзвонилась вся, а я телефон в машине оставил… И пусть Машка мне после пятнадцатого позвонит, напомни ей!
– Да…
– Я дверь сам захлопну, можешь не провожать.
– Да…
Прошел мимо, снова обдав густым хмельным запахом. Громко хлопнул дверью в прихожей…
Все. Можно возвращаться к нормальной жизни. Со свежей, дрожащей непролитыми слезами обидой, с очередным осознанием безысходности своего положения. Какая ни есть, но все-таки жизнь. Другой в ближайшее время все равно не образуется.
Отерла со щек слезы, шмыгнула носом, тихо поплелась в комнату. Теперь главная задача – в эту проклятую обиженность до конца не уплыть, не пропасть в ней с потрохами. Надо как-то уравновеситься, самой себе веточку протянуть, чтоб вылезти из болота… А главное, униженность из себя вытащить, не дать ей корнями прорасти! Что оно такое есть, полученное от Германа унижение? Всего лишь очередная попытка самоутвердиться. Его – попытка. Вот пусть жалкой попыткой и останется. Наверное, бедному Герману просто необходимо было в этот вечер самоутвердиться. Других способов он не знает…
Бог с ним. Бог с ним… Бог с ним, с Германом! Сегодня, между прочим, еще относительно спокойно экзекуция прошла. И хорошо, что не при Машке. Она бы обязательно с ним сцепилась. А потом бы переживала, плакала ночью в подушку… Он же отец ей. Какой ни есть, а все равно она его любит.
А дождь как быстро прошел… Пошумел и прошел. А жаль. Когда идет дождь, душа как-то быстрее от обиды омывается. Шмыгает между струями, играет… И забывает обиду.
Вышла на балкон, вдохнула полной грудью. Давай, оживай, душа обиженная. Зачем нам с тобой эту гадость внутри держать? Еще раз вдохни чистоты, еще… Подольше задержи в себе воздух… Так, что-то плохо получается. Наверное, надо сосредоточиться. Призвать какие ни есть силы, переломить в себе опасные ощущения, оттолкнуться от плохой минуты. Она это умеет, умеет! Всегда вроде бы получалось, уж сколько таких минут пережито… Ну же, давай!
Сердце стучит неспокойно, вот в чем беда. В унисон с потребностью души не попадает. Надо переждать пять минут.
Порывом ветра занесло на балкон мокрую тополиную ветку, будто рука спасения протянулась. И тут же ускользнула, будто с собой позвала… И вдруг – пошло! Разлилась, пробежала волной по телу радостная судорога узнавания жизни, счастливая до неприличия! Как хорошо, что она ее слышать умеет, ощущать, осязать умеет! Надо только знать, как подхватить, как пропустить через каждую клетку! Давай, жизнь, входи в меня побыстрее, вытесняй мелкоту и суетность опасной минуты… Обдавай запахом свеженького, еще не устоявшегося городского лета, запахом земли и омытых дождем тополиных листьев, нежностью влажного воздуха, терпко вкусного, как молодое вино! Вот, уже хорошо, уже поплыла, полетела… И впрямь, будто глоток вина выпила. Уже щекочет внутри нахальным озоном счастья… Господи, как хорошо, что она это умеет! Вернее, душа умеет…
Ого!