Сталин летом сорок первого. Николай ШахмагоновЧитать онлайн книгу.
если бы становился на воинский учёт в родных местах.
В Подмосковной Малаховке он закончил десятилетку и спокойно поступил в Школу имени ВЦИК.
И вот уже капитан, недавний – до поступления в академию – командир разведроты, а теперь, почитай, комбат.
В середине мая все московские заботы и проблемы остались позади. Капитан Теремрин отправился на Курский вокзал, откуда шли поезда в родные края. Вокзал был полон пассажирами, отправляющимися на отдых: в Крым, на Кавказ. Теремрин в хорошо подогнанной военной форме, стройный, подтянутый, прошёл по перрону, привлекая внимание прохожих ярко сиявшим на груди орденом Красного Знамени, очень в ту пору почётной наградой, и сел в скорый поезд. В военной форме тогда было принято ходить почти постоянно, даже порой и в отпуске – народ уважал своих защитников.
Скорые поезда на небольшом полустанке Тульской области не останавливались. Теремрин тем не менее взял билет именно на скорый, чтобы сойти в Туле и пересесть на рабочий поезд, кланявшийся каждому полустанку.
Москва провожала совсем ещё молодой листвой, но Теремрин знал, что родные края встретят уже листвой более зрелой. Всё ж на двести с лишним километров южнее.
Сел в поезд ранним утром. Нужно было успеть добраться до небольшой станции с таким расчётом, чтобы засветло совершить двадцатикилометровый марш пешим порядком до деревни Тихие Затоны.
Вспомнил, как шёл в первый лейтенантский отпуск, разумеется, тоже в военной форме, как встретили его сельчане – с уважением встретили, даже с каким-то особым почтением. Всё-таки красный командир!
Ну а ныне и вовсе выпускник академии – «академик», как полушутя таковых называли в войсках.
В тот первый приезд с разговорами о политике особо никто не приставал, как-то успокоился народ после бурь Гражданской войны. А тут вдруг, едва поезд тронулся, сосед по купе, пожилой мужчина, весь седой от волос до бороды, с некоторыми намёками на былую выправку, сразу спросил:
– Ну что, командир, воевать с германцем будем?
Вот это «с германцем» сразу указало на то, что бывал старик в делах боевых, наверняка бывал.
– Конечно, руководством страны прилагаются все силы, чтоб избежать войны, – заученно проговорил Теремрин, не ведая, как лучше отвечать на подобный вопрос. – Но, – он развёл руками, понимая, что хоть что-то надо сказать бывалому воину, – но не всё от нас зависит, далеко не всё!
– Вижу, что боле ничего сказать не можешь, – вздохнув, проговорил старик. – Вижу! Да только и другое вижу – готовится германец, а уж если начал подготовку, непременно пойдёт на нас. Будет делать этот, как его дрыг нах остэн…
– Drang nach osten! – с улыбкой поправил Теремрин, но старик рассмеялся и заметил:
– А я говорю «дрыг», потому как заставит его наша Красная армия ножками дрыгать… А? Как, товарищ капитан, заставим? – И он засмеялся, радуясь своему неожиданному каламбуру и представляя, как дрыгают ногами эти самые