Требуется Баба Яга. Мария Геннадиевна МилюковаЧитать онлайн книгу.
волшбой. Значит, ее учует Огненный пес и придет сюда.
Этот человек – колдун, и именно он разворотил берег Серебрянки. За такое страж леса по головке не погладит. А что, если оттащить тело подальше в кусты? Мол, я ничего не видела и не слышала. Поздно: он уже пропах мной и моими ромашками. Тело застонало и снова замерло. Подождать, пока сам помрет? Для любой другой кикиморы это был бы самый лучший вариант, но не для меня.
Я присела, со вздохом принимая личину молодой человеческой девицы. Старуха этого медведя даже с места не сдвинет, о животных подавно молчу.
Пока затаскивала колдуна в нору, чуть не оторвала ему руку. При особенно сильном рывке под бессознательным телом ломались маленькие веточки, скрипели о землю камни. Я с ужасом останавливалась, представляя, как с хрустом отрываются его конечности. Обошлось. Мужика перевалила через порог в почти полном здравии и не совсем ясном уме.
Человеку повезло трижды. Я так думаю.
Во-первых, его нашла именно я, а не Огненный пес, страж или дикий зверь. Вполне могло быть так, что к закату это тело уже было бы чьим-то ужином. А я человечиной не питалась.
Во-вторых, потому что я, худо-бедно, владела задатками ворожбы и имела некое подобие жилья, похожее на человеческий дом – кровать, стол, полки и даже печь, на которой умудрялась что-то готовить, присутствовали. Плюс, я с детства не любила крохотные пространства, и моя нора была достаточно просторной, чтобы не только вместить колдуна, но и его выходить.
И, в-третьих, ему повезло, что его нашла именно я: мы, кикиморы, существа неприхотливые. Едим много чего и много кого. Так что человеческая еда в норе тоже была.
Я затолкала бессознательное тело в кровать, вполне неаккуратно приложив его головой о деревянный полог. Ничего страшного: пару лишних синяков он не заметит. А если и заметит, всегда можно сказать, что он ударился о березу. Сам.
Я уснула, едва коснувшись подушки головой. Прямо на полу…
Колдун открыл глаза ближе к обеду. Я проснулась немногим раньше: встречи с сестрами всегда мне тяжело давались, уставала и выматывалась так, будто весь месяц скотные дворы чистила.
Глаза мужика были мутные и синие, сейчас чем-то напоминали небо перед грозой. Красивый цвет, вот если бы у меня была такого цвета кожа, у меня тоже было бы два мужа. А то и три.
– Где? – пробормотал он, с трудом фокусируя на мне взгляд.
Я бухнулась рядом с человеком, откинула на спину длинную косу и с любопытством оглядела нежданного гостя:
– В норе.
– Где? – Удивление проскочило в его глазах, и они тут же закатились.
Я вздохнула и, скинув личину, отправилась оживлять ромашки.
Без лопатки пересаживать цветы было неудобно: пальцы увязали в земле, старушечьи руки вовсе не могли поднять и размять комья. А лапы собаки выкапывали прекрасные ямы, но разбрасывали почву вокруг, словно через сито. Пришлось вернуться к личине девицы.
Я самоотверженно оживляла растения, делясь с ними собственными запасами жизненной силы, и осторожно высаживала