Парадокс Гретхен. Вера КолочковаЧитать онлайн книгу.
так ей мужнино имя к душе да к сердцу пришлось. А теперь вот нет его, и она растерялась совсем. Бояться всего стала. И жизни бояться, и безденежья, и неустроенности, и за будущее детей… И еще – жалеть себя стала часто. Прямо до слез жалко порой себя, такую вот потерянно-неприкаянную…
– Мам, ты чего это?
Зашедшая на кухню Света уставилась на нее удивленно и даже протянула к ней руку, словно хотела погладить по голове.
– Я? А что? Я ничего… – вынырнула из своих невеселых мыслей Ася.
– У тебя лицо такое, мам…
– Какое?
– Как у больного спаниеля… Ты устала, наверное? – В голосе дочери звучала искренняя забота.
– Да ничего я не устала! Просто думаю, каким завтраком вас с Пашкой кормить буду? В магазин-то мы не сходили. Может, мне с вечера сырники сделать, а? А утром разогрею…
– Иди-ка ты, мамочка, лучше ванну прими. Полежи, погрейся, расслабься. А сырники я и сама сделаю, – решительно сказала девочка.
– Да как же – расслабься… Ты что? Пашки же дома нет! А вдруг с ним случилось что?
– Да ничего с ним не случилось, мам! Двадцать лет парню! И хватит о нем беспокоиться – он большой уже мальчик. Иди-иди…
Когда ванна наполнилась, Ася опустила в нее все, что нашлось под рукой полезного: и соль, и мятный шарик, и пену, и даже несколько капель пихтового масла, и с наслаждением улеглась в пахучую, ласковую воду, закрыв глаза от удовольствия. Вспомнилось сразу, как она любила устраивать себе подобные приятные минуты еще в той, относительно благополучной замужней жизни… Нравилось ей вот так побаловать себя, поухаживать за собой тщательно, почистить перышки, перед зеркалом вдоволь да от души насидеться… Вообще, с Павликом она быстро осознала вкус всего хорошего, что пришло в ее жизнь. Не только его любовью свое внутреннее пространство до отказа заполнила, но и себя тоже, как ни странно, научилась любить. Потому и выглядела все годы своего счастливого замужества легкой, как перышко, девчонкой. К тому же была она от природы худенькой, и это обстоятельство при небольшом ее росточке отбрасывало прибывающие годы на порядок назад – никто и никогда не давал Асе ее возраста. А уж пресловутую пословицу эту про маленькую собачку, которая до самой старости щенок, она просто терпеть не могла! И полагала, что придумали ее себе в оправдание злые, старые и толстые тетки. Звучит-то как обидно: старый щенок… Всегда она себе мысленно почему-то постаревшую собачку представляла. Жалкое, конечно, зрелище…
А вот муж ее, Павлик, считал, что не потому она так молодо выглядит, что ростом мала да худа, как подросток. А потому, что никак повзрослеть не может. Жизнь, мол, идет и идет себе, а она все еще там, в детстве не очень удачном своем задержалась. Испугалась взрослеть. Или не посмела, может. Или не дали… И повадки у нее все девчоночьи сохранились, и выражение лица трогательно-наивное, как у ребенка, и отношение к жизни точно такое же. Будто она, жизнь, должна все время только ярким солнцем светить да радовать,