Сегодня я – Пит Доэрти. С.П.Читать онлайн книгу.
ничего от нас скрывать, потому что всё то, что они могли бы захотеть скрыть, они делали чуть позже, дождавшись первых холодных утренников в своих городских квартирах.
Мы клялись этим по-детски худым предводителям посменных отрядов в вечной дружбе и писали ручкой на ладони номера их домашних телефонов, чтобы в первый день после отъезда радовать телефонного оператора межгородским ночным счётом за оказанную с помехами услугу. А потом мы перестали им отвечать на сообщения в Facebook и стали пропускать их комментарии в Twitter, прекрасно понимая, что они знали, о том, что мы посчитали все буквы и сложили их в строки. Это было нашей тактикой: заставить себя поверить в то, что мы намного важнее для мира, чем эти потерянные в верности нам одноразовые друзья, искренность и наивность которых раздражала в нас признаки собственного бездушия. О, эта необходимость к применению тактик и схем для того, чтобы заставить весь мир обрести веру в нашу незаменимость и наигранную, а потом взятую в культ, холодность …. Незаменимость рая. Культ меня.
Но так негаданно мы иногда встречали в кафе инструктора по серфингу, что учил нас где-то на Гавайях в далеком году более-менее прилично смотреться на волнах в подаренном мамой гидрокостюме. И даже не подумывали, каким боком его занесло на другой конец страны, еле узнав его в гриме из парки, трех шарфов и шапки-ушанки. На радостях покупали ему кофе с двойной порцией кофеина, настаивали на том, чтобы он обязательно снова зафоловил нас в Twitter и добавил в Facebook. Насильно усаживали его за стол (у него же не могло быть планов зимой), краснели и заливались смехом, уговаривая его вспомнить, как мы чуть не захлебнулись в трех метрах от берега. При этом он и глазом не вел, не выдавая правды, что даже не помнит нашего имени. Но, тем не менее, нас звали всё также: Я и Рай. Рай и Я.
Ему не было смысла вспоминать нас. Нас не было в его картотеке, потому что Мы были просто очередными летними статистами, которые помогли ему своей абсолютной спортивной неуклюжестью, накопить на пару свиданий с девчонкой из команды спасателей, ради которой он уже третий сезон приезжал на осточертевшие ему Гавайи, а она его тем летом бросила. Мы его напоили бесплатным кофе – и в наши дни за это очень многое можно было вспомнить, даже если кто-то ничего не хотел вспоминать. Люди больше не имеют привычки собственноручно записывать имена и номера телефонов в записные книги, чтобы, перелистывая их, улыбаться, перед сном.
Но мы всегда знали, что мы существуем в этом мире на пару – я и рай. Рай и я. И нам чертовски плохо по ночам от этого вопроса, и поэтому мы плавим друг друга ежедневными углями знакомых улиц и проигранных в отдалённых местах песен. Мы на пару носим чёрное. В черном цвете куда больше оттенков для чужих забав и насмешек. Все они бережно сложены в архивах нашего головного мозга.
И мы всё чаще соглашаемся друг с другом в выводе, что память, в общем и целом – тупая система, редко дающая ответы на старые вопросы. Её навязчивая забота обходится в слишком щедрые счета