Русский клуб. Почему не победят евреи (сборник). Сергей Николаевич СемановЧитать онлайн книгу.
со стороны еврейских ростовщиков, торговцев сивухой, но особенно – от наглых хозяев наглых газет. Сегодняшней России это тоже весьма близко.
Да, все просто для израильских авторов и редакторов: Горький – «хороший», Достоевский – «плохой». Как любят «хохмить» нынешние российские евреи – «два мира, два Шапиро». Воистину так.
…В октябре 1991-го консульство Израиля было преобразовано в посольство. А вскоре Израиль стал, кажется, первой страной в мире, которая после предательского развала СССР в Беловежье уже в декабре признала сразу все «новые государства» на его «бывшей» территории. По странному совпадению, немного позже прекратила свое существование и «Политика» Александра Фоменко.
С 1992-го нас, русских гуманитариев, стали приглашать реже и до ворот посольства уже не провожали. А после октября следующего года и совсем уже позабыли.
До сих пор. Естественно, что шестого тома израильской энциклопедии у меня нет. Ведь здесь его не купишь.
Опыт, как известно, можно занимать где угодно и у кого угодно. Так вот пару слов в заключение. Мечтал бы я, имея некоторый опыт работы в различных энциклопедиях, сделать нашу, «Русскую». А там рассматривать события и лица исключительно с нашей, русской, точки зрения. Ну, например: «Иерусалим, город в Палестине, впервые русские паломники посетили его тогда-то»…
И мы тоже оценили бы деятелей всемирного еврейства по степени их отношения к России, хорошего или плохого. Скажем, Антон Рубинштейн – хороший человек, скульптор Антокольский и поэт Мандельштам тоже. А вот Мейерхольд и Эренбург – люди плохие. И Гайдаро-Чубайс, и Березовско-Гусинский, и Кириенко-Израильский, и… Что-то больше плохих получается. Значит, так уж нам, русским, не везет с сожителями по дому…
II. АВТОРЫ «САМИЗДАТА» В ИЗРАИЛЬСКОМ ОТРАЖЕНИИ
Для молодого поколения нынешних русских гуманитариев слово «самиздат» звучит как некий архаизм. Он полностью прекратился со второй половины 1980-х, то есть более двадцати уже лет тому назад. А сколь бурным и драматичным оказалось для нас это время, ясно. Вот почему все события «до того» враз стали далекой, а потому малоинтересной историей, и только ей. На уровне лично-бытового наблюдения это верно, а по глубинной сути – не очень.
С середины 1960-х и в течение двадцати последующих лет самиздат (здесь и далее употребим это слово без кавычек) стал заметным явлением в жизни самых широких слоев советской интеллигенции, всех ее слоев и оттенков. Широко ходил тогда анекдот: приходит человек к машинистке и просит ее перепечатать «Войну и мир», та в изумлении, а заказчик объясняет: у меня сын – старшеклассник, он читает только самиздат, а я хотел бы, чтобы он прочел этот роман…
Да что там анекдоты, недавно я извлек из собственного архива машинопись «Собачьего сердца» М. Булгакова. Помню, где-то в конце 1960-х дали мне затрепанную машинопись повести, я за день и ночь срочно отстукал 120 страниц… Хранить пачку бумаги уже не надо, а выбрасывать, признаться, жаль. Отдал я ее соседу,