Роль грешницы на бис. Татьяна Гармаш-РоффеЧитать онлайн книгу.
короткая стрижка рыжеватых крашеных волос, крепкие щеки со здоровым, не знающим сомнений румянцем, поставленный командный голос. К смерти супруга Алевтина Иголкина отнеслась по-деловому, в силу чего никаких признаков горя стоически не выказала, но зато продемонстрировала готовность следствию всячески помогать, дело мужа – продолжать. Она была явно тем, что называется «идейная соратница»: один из борцов за общее дело выбыл из рядов – что ж, сомкнем плотнее ряды, товарищи!
Уже через пять минут разговора Кис был уверен, что депутатская карьера мужа управлялась на домашней кухне именно ее твердой рукой. Сама Алевтина работала в районной управе, где сидела на разрешениях на строительство, – не столь престижно, как Дума, но зато весьма доходно и куда менее броско. По вкладу в семейный бюджет Алевтина наверняка могла бы с мужем потягаться…
Кис, конечно, знать не мог, но легко представил, как Иголкина, энергично рубя воздух крепкой ручкой и потрясая крепкими щечками, выступает на собраниях за социальную справедливость – и при этом без колебаний берет взятки за левые разрешения на строительство, торгуясь о сумме со всей партийной прямотой. А некоторое расхождение теории социальной справедливости с практикой мздоимства подобному мастодонту советской номенклатуры представляется нормой…
Выслушав твердые заверения, что никаких грехов молодости и темных дел за ее безупречным супругом не водилось, Кис попросил разрешения посмотреть фотографии, на что Алевтина откликнулась с энтузиазмом. Устроившись на диване как-то очень уж вплотную к Алексею, она принялась комментировать старые фото из альбома, который чрезмерно по-товарищески разложила одной обложкой на колено детектива, другой – на свое, отчего их колени соприкоснулись, вызвав у Алексея непроизвольное желание отодвинуться. Однако пришлось сдержаться: чем только не пожертвуешь, чтобы информацию накопать! Чуть не на каждой странице Алевтина гордо тыкала на лица коротким пальцем с красным, как советское знамя, маникюром: «Узнаете? Ну как же нет?! Это ведь секретарь ЦК Косиков! А этого? Это же тогдашний министр иностранных дел! Ну вот этого вы наверняка узнали, да? Ну вы что, в самом деле, это же народный артист СССР Безухий! А это же наша любимая певица, Тучкина, как она песни народные пела, ее весь ЦК заслушивался! Узнали наконец? Мне вот, между прочим, пятьдесят семь, а память лучше вашего!..»
Тут Алевтина выдержала значительную паузу, и Кис почувствовал себя принужденным выдавить комплимент:
– Вам не дашь вашего возраста…
Чутье его не подвело – Алевтина ждала именно этих слов, чтобы радостно пуститься в хвастливые комментарии: «Мне никто не дает моего возраста! А все почему? Потому что не позволяю себе распускаться! В тренажерный зал хожу три раза в неделю! У меня лучшая косметичка в Москве! Лучший парикмахер! Лучшая портниха! Потому и выгляжу так молодо! Женщина обязана за собой следить, я не выношу, знаете, этих распустившихся тетех, которые окружают себя внуками и выглядят совершенными старухами, хотя вполне могли бы выглядеть