Нахимовский Дозор. Сергей ЕреминЧитать онлайн книгу.
караимы, греки, крымчаки – потомки народов, живших в Крыму испокон веков и проходящих через него из Азии в Европу. Скифские курганы соседствовали тут с греческими и пантикапейскими руинами, дороги римских центурий проходили рядом с могилами готов, от христианских пещерных храмов до мусульманских минаретов было рукой подать. Болгары и армяне тоже не смотрелись здесь пришлыми. Лишь названия немецких поселений слегка разбавили татарские топонимы.
Не таков был Севастополь – довольно новая военно-морская крепость России. Даже сам город был поставлен не на месте древнего греческо-византийского города Херсонес, а поодаль от него, на берегах большой бухты, на пару верст вглубь от устья. Но тут тоже встречались древние могилы, пещеры, развалины древних сооружений.
Городские здания вобрали в себя строительный материал из Херсонеса, но почти не осталось людей, живших здесь всегда. Город был населен исключительно моряками и членами их семей. Конечно, за шестьдесят пять лет выросло и чиновничье племя, и рабочие слободки, и купеческое сословие, и прочий люд появился. Но либо их флотские деды-отцы прибыли в Севастополь со всех краев Российской империи, либо они сами не так давно перебрались сюда с ближних и дальних губерний. Сам флот все равно давал больше связей с Санкт-Петербургом, чем с каким-либо другим уголком России. Так, поселок Новая Голландия, расположенный между Северной стороною города и древним Инкерманом, был назван так матросами, прибывшими с Балтики, наподобие столичной Голландии – в обеих были склады леса для флота. Флотские офицеры, выпускники Морского корпуса, не понаслышке были знакомы с градом Петра. Среди нижних чинов нынешнего флота тоже почти не было коренных крымчан, в лучшем случае внуки матросов флота Ушакова времен Екатерины да сыновья моряков адмирала Лазарева, который создал в Севастополе практически все.
В объединенном Дозоре Севастополя народ тоже был не из коренных, в лучшем случае из третьего поколения севастопольцев: русаки, малороссы и один поляк. Город и ближние хутора они знали хорошо, но даже в Балаклаве половина из них была от силы раз-другой. С крымскими Иными из татарских поселений не общались. Было несколько случаев совместной облавы на зарвавшихся оборотней, и все.
Бутырцев быстро уяснил расклад. Но не это его сейчас заботило – надо было срочно устраиваться в городе и устанавливать контакт с Дозорами союзников и Инквизицией. Он вполуха выслушал исполнявшего до него должность начальника Дозора – интенданта Ивана Дмитриевича Суровкина, Светлого четвертого уровня. Из доклада он усвоил три вещи: происшествий с Иными, заслуживающих суда Инквизиции, не случалось; Иных с русской стороны в городе много; Суровкин чертовски рад спихнуть с себя ответственность, пусть столичный Темный себе клыки в Севастополе обломает. Явственно читалось, что Иван Дмитриевич мыслил себе карьерный рост и по дозорной части. Сидел себе Иной на хлебных должностях, что у людей, что у Иных, в ус не дул, на мир смотрел положительно,