Похождения Гекльберри Финна. Марк ТвенЧитать онлайн книгу.
Было бы тяжким грехом отбирать от отца единственного его сына. При таких обстоятельствах судья Татчер и вдовушка оказались не в состоянии мне помочь и вынуждены были признать родительские права моего отца.
Это доставило моему папаше величайшее удовольствие: от радости он не мог даже усидеть на месте и объявил, что отдерет меня ремнем так, что у меня на всем теле не останется живого места, если я не раз добуду ему где-нибудь деньжат. Я занял тогда у судьи Татчера три доллара, получив которые, отец тотчас же напился пьяным и в таком виде начал слоняться по улицам местечка, устраивая всюду безбожный скандал: он кричал, ругался и, стащив где-то железную сковородку, колотил в нее нещадно, как в барабан. Таким образом бесчинствовал он чуть не до полуночи, когда его изловили и отвели в участок. На следующий день его препроводили в суд и засадили в тюрьму на целую неделю. Отец объявил, что совершенно доволен обои ми приговорами, вынесенными судьей, так как ему все-таки сохранили власть над сыном. Это вознаграждает его за все. По выходе отца моего из тюрьмы новый судья возымел намерение сделать из него человека. Он взял моего папашу к себе в дом, одел его опрятно, сажал обедать и ужинать со своей семьей и вообще благодетельствовал ему, как говорится, вовсю. После ужина судья принимался беседовать с папашей насчет трезвости и разных иных добродетелей, так что под конец мой старичок расплакался и объявил, что был до тех пор безумцем и сумасбродно губил свою жизнь, но теперь начнет ее сызнова и станет таким человеком, знакомства с которым никто стыдиться не будет. Он высказал надежду, что судья поддержит его в этом решении и не станет презирать за прежнее безумие. Судья изъявил моему папаше готовность расцеловать его за эти слова и залился от умиления слезами. Жена его тоже расплакалась. Папаша сказал тогда, что ближние до тех пор его не понимали. Судья объявил, что искренне этому верит. Старик сообщил во всеуслышание, что падший человек нуждается в сочувствии, судья подтвердил это, и все вместе пролили слезы. Когда пришла пора расходиться по спальням, папаша мой встал и, протягивая руку, сказал: «Взгляните на нее, почтеннейшие дамы и джентльмены! Возьмите ее и пожмите хорошенько! Рука эта до сих пор была рукою свиньи, но теперь она стала совсем иною: это рука человека, начавшего новую жизнь, – человека, который скорее умрет, чем вернется на прежний свой греховный путь. Заметьте себе эти слова и не забывайте, что они сказаны мною! Рука эта теперь чистая, и вы можете пожать ее без боязни».
Все один за другим пожали папаше руку и расплакались. Жена судьи пришла в такой экстаз, что даже поцеловала эту руку. Тогда мой старик подписал клятвенное обещание не брать в будущем хмельного в рот, поставив по неграмотности под ним крест. Судья объявил, что никогда еще в жизни не испытывал такого священного восторга, как в эту минуту, и вообще совсем растаял. Затем они устроили старику постель в лучшей парадной комнате. Ночью его начала страшно томить жажда. Он влез на крышу парадного подъезда, а оттуда спустился по колонке на улицу. Променяв в соседнем питейном доме свой сюртук на кувшин