Одесский фокстрот. Татьяна СоломатинаЧитать онлайн книгу.
юных дев, а дядя в дорогую полоску меня целью обозначил. Ну то, может, он близорукий.
– Нет.
Я вежлива и корректна. Я воспитана и интеллигента. Большую часть времени. Никто не знает, что иногда я превращаюсь в оборотня и страшно капризное чучело. Никто, кроме мужа.
– Вы одна, я один…
– Я замужем.
– Кому и когда это мешало?
– Мне.
Ещё мне мешает то, что дядька явно с украинским говорком. А западенцев я не воспринимаю, хоть в льняных рубашках, хоть при часах стоимостью в BMW. Межвидовой барьер у меня с самцами с Западной Украины. Считайте меня половой националисткой.
Отворачиваюсь. Продолжаю читать письмо от режиссёра. Всей нехилой спиной бывшей пловчихи ощущая взгляд не привыкшего к отказам самца. Ну не пересаживаться же мне задом к мешкам и бронежилетам! Они мне нравятся.
– С мужем переписываетесь?
– С режиссёром.
– Ваш муж режиссёр?
– Мой режиссёр – грузин.
Долго переваривает.
– Шутите?
О боги, боги!
– У меня нет чувства юмора.
Переваривает.
– Вы из России?
– Да.
Забавно отвечать «да» на этот вопрос. Особенно учитывая то обстоятельство, что я прямо отсюда – два квартала наверх, к Воронцову, и четыре налево – к Привозу. Туда меня привезли из роддома, там я и выросла.
– Я сразу понял.
– А вы из Винницы?
– Я из-под Винницы. Родом. Из Хмельника. Как вы догадались?
– Я сразу поняла.
Надулся. Ну и кто из нас мальчик? Я же не обижаюсь на то, что я из России.
Справляется с собой. Бизнесмен всё-таки. Дерибасовская. «Фраполли». Ирландский паб. Не пересаживается. Не посягает. Сидит вполоборота. Вежлив и корректен. Работа мысли располосовывает морщинистый лоб. Ах, девочка, рано вы с пивным мальчиком освободили плацдарм у меня за спиной.
– Можно, я вас угощу?
– Можно.
– Чего желаете?
Оживляется.
– Двести граммов докторской колбасы, рулон туалетной бумаги и объединения Украины с Россией.
Винницкого бизнесмена от меня спасает подошедшая компания его собратьев. Он вежливо извиняется. Я возвращаюсь к своему грузинскому режиссёру, продюсеру-еврею и донельзя туповатому сценарию мыла про рабочие будни сферических акушеров-гинекологов в вакууме целевой аудитории ящика с движущимися картинками. Первый канал. Прайм-тайм. Но непосредственные производители мыльных саг платят мне в разы меньше, чем московское сценарное бюро азербайджанца-посредника молдавскому гастарбайтеру от российской словесности (моему другу, между прочим, так что информация зубодавательная). Забавно. Я знаю, и всё равно работаю. Смертельно больная троюродная сестра подруги меня бы не поняла, потому как только и умеет, что считать чужие деньги. А я уважаю чужой труд. Уважаю труд вообще. Мне доставляет