Бутырка. Ольга РомановаЧитать онлайн книгу.
перевели обратно. Впоследствии меня несколько раз выводили из камеры и закрывали одного на «сборке» часа на 3–4. Мой новый знакомый сказал мне, что таким образом он скрывал меня от эмвэдэшних оперов, когда получал информацию, что они хотят приехать пообщаться. В общем, меня никто не трогал, но вокруг была разведена бурная деятельность.
После встречи с госпожой следователем я рассказал моему новому знакомому наш разговор с ней – в части ее возможной помощи в улучшении моих условий. Его очень удивил ее ответ, что они ничего не могут. Он задал риторический вопрос: «Зачем же они тогда приезжают и просят об обратном – сделать условия невыносимыми?».
Так вот, когда после всех этих действий, 11 ноября 2008 года, ко мне приходила помощник следователя, бабуля, прикомандированная из-под Нижнего Новгорода, и предъявила мне обвинение по статье 159 части 4, она очень рассчитывала от меня получить показания (признательные). Когда же я, сославшись на статью 51 Конституции РФ, дающую право не свидетельствовать против родственников и себя, заявил, что показания буду давать только в суде – это явилось неожиданностью для следствия. И следствие поступило импульсивно, как бы говоря – не хочешь по-хорошему, будет по-плохому. За две недели был найден новый состав преступления, ст. 174 через 30-ю, попытка легализации. И вот сегодня мне было предъявлено обвинение уже в новой редакции. Предъявлял его майор, который уже не ждал никаких показаний.
Удивляет одно – «оперативность» и «качественность» следственной бригады, которая за полтора года нашла в моих действиях состав преступления по одной статье УК, но двух недель хватило, чтобы найти еще одну статью. Я думаю, что если бы следствие не было ограничено временем (сроки уже поджимали), мне могли бы предъявить еще пару статей УК.
Спасибо коррупции: сокамернику удалось вставить стекла на зиму
01.12.08
Зима началась с того, что нашу камеру раскидали. Дэна перевели в общую камеру, а Макса перевели на Малый Спец, где до этого сидел я. Нам дали возможность помочь Максу перенести вещи и посмотреть, в каких условиях он будет жить. Камера оказалась ужасной. Она была похожа на камеру, в которую меня поместили в начале моего пребывания здесь, только она была еще меньше. Здесь не делался ремонт вот уже лет 20 (очень давно), и здесь не было оконных рам!!! Одни решетки. Это зимой-то.
08.12.08
Максу удалось поставить окна в своей камере – не прошло и недели. Конечно, путем коррумпирования людей, отвечающих за это. (Что было бы в тюрьме без коррупции? Не знаю – плохо было бы очень). Все это время Макс жил в камере в верхней одежде, в том числе и спал. Одновременно с ним в камеру перекинули парня из соседней с нами камеры. Незадолго до перекидки я видел, как этого парня уводил для разговора сотрудник оперчасти. Я предупредил Макса об этом. В результате уже на следующий день Макс остался в камере один, технично избавившись от стукача.
Дело было так. Утром он стал расспрашивать нового сокамерника о том, откуда он и т. д. Между