Русский Тичборн. Секретное следствие. Александр ШкляревскийЧитать онлайн книгу.
сел там же, на кончик стула. Есть лица, года которых определить точно невозможно. Физиономия Пархоменко принадлежала к подобным лицам; ему можно было дать и тридцать пять, и сорок пять, а также поверить, если бы он сказал, что ему за пятьдесят лет; физиономия его была несколько сурова, и это выражение портило довольно правильные и красивые черты его лица.
Пархоменко был высокий сухощавый мужчина, крепкого телосложения, блондин с густыми волосами на голове, которые он стриг под гребенку, оставляя только небольшой чуб и височки, не менее густыми бакенбардами, тоже подстриженными, имевшими форму турецкого огурца, и усами, закрученными на концах кольцами. Суровое выражение придавали ему бледно-голубые глаза, недоверчиво поглядывавшие в стороны из-под густых нависших бровей, впалые щеки и желтый, пергаментный цвет кожи, присохшей к костям.
Во время визита своего к Перецепину Пархоменко был облачен в. длинный летний шерстяной сюртук серого цвета, той же материи брюки и жилет, по которому вилась надетая на шею золотая цепочка от часов и болтался ключик; на указательном пальце правой руки блестел большой и ценный перстень. Чистая белая манишка под жилетом была туго накрахмалена, но без воротничков, шею же обхватывал большой черный атласный платок с красными концами. Пархоменко казался степенным зажиточным уездным купцом или мещанином, и только стрижка волос на голове и бакенбардах да бритый подбородок придавали ему вид военного человека.
– Как же поживаешь, Максимович? – спросил его Перецепин.
– Ничего, слава Богу, вашею милостью, Григорий Дмитриевич, – отвечал почтительно Пархоменко.
– Ну, а молодая жена, детки?
– Тоже, благодарение Богу.
– И чудесно.
Перецепин налил стакан чаю и подал его Пархоменке, который, приняв его с поклоном, отправился на свое место. Перецепин стал расспрашивать его о ходе ярмарки, о ценах, о приезжих помещиках и, наконец, шутливо заметил:
– А я против твоей жены злой умысел имею.
Пархоменко засмеялся.
– Кроме шуток, – продолжал Григорий Дмитриевич, – я думаю отнять тебя у нее… У меня к тебе большая просьба, вперед говорю, – не откажи. Вот в чем дело.
И Григорий Дмитриевич стал обстоятельно рассказывать сущность своей просьбы об устройстве завода его племянника.
Тем временем, пока между Пархоменком и Перецепиным шла беседа, проснулся Масоедов, умылся, оделся и вышел в залу, к дяде, в синих кавалерийских брюках и белом кителе, позвякивая шпорами. Лицо его в этот день было особенно свежо. Кивая головою и протягивая руку для приветствия, Григорий Дмитриевич встретил полковника словами:
– Я все хлопочу по вашему делу. Это Пархоменко. Никак не убедишь ехать к вам.
– Почему же? – спросил Митрофан Александрович, здороваясь с дядею и кивая головою Пархоменко, в ответ на его низкий поклон.
Но вдруг лицо Масоедова приняло выражение величайшего изумления. Глаза и рот широко раскрылись, руки как бы окостенели.