Легион. Юпитер ВербицкийЧитать онлайн книгу.
пошлости, бесчеловечности, циничности и эгоизма стандартного современного, не имеющего смысла к жизни, человеческого существа. И как может быть способен этот человек, это ставшее неестественным существо, которое не замечает никого и ничего вокруг себя, держащее в руке светящуюся пластину, поймать тонкую, едва уловимую волну настоящего животрепещущего горячего сердца, которое, быть может, навсегда полюбило это бесчувственное существо?
Затерян
Я размерено, чеканя шаг, иду по вытоптанной узкой дорожке в обычном хвойном лесу, куда не проникает солнечный свет. Темный-темный лес и ничего более. Я размерено, чеканя шаг, иду по вытоптанной узкой дорожке в обычном хвойном лесу, куда не проникает солнечный свет. Темный-темный лес и ничего более.
Мощные ветви огромных стройных сосен, как величественные ханские шатры в пустыне, загородили своими руками от меня все лучики дневного света и не дают прохода даже самому маленькому лучику. То тут, то там вокруг меня постоянно появляются одинаковые, будто бы рассыпанные здесь кем-то проходившим до меня Мощные ветви огромных стройных сосен, как величественные ханские шатры в пустыне, загородили своими руками от меня все лучики дневного света и не дают прохода даже самому маленькому лучику. То тут, то там вокруг меня постоянно появляются одинаковые, будто бы рассыпанные здесь кем-то проходившим до меня низенькие кривые кусты, листвы на которых было в крайней степени мало и располагалась эта поросль исключительно на вершинках веточек куста. Тонкие кривые вросшие в усыпанную подгнивающей светло-коричневой хвоей землю ноги кустов держали на себе чуть распушенные зеленые спины кустов, и создавалось впечатление будто бы эти кусты были страшно похожи на сброшенные безжизненные шкурки толпы огромных пауков, которой приспичило оставить свои одежки на этой дорожке.
Я иду по дорожке и Я иду по дорожке и попинываю осыпавшуюся с огромных сосен хвою, титановые подошвы моих сапог ломают под своим весом рассохшиеся шишки, отлетевшие при сильном ветре на дорожку и вымостившие ее непонятными островками по всему ее длинному узкому хребту. Перевожу взгляд из-под своих ног вдаль и вижу на небольшой абсолютно пустой полянке с левой стороны от меня лежащую на хвойной постели сосну. Древний гигант (тяжеловесный на яву, но кажущийся таким легким и невесомым) этот погибший солдат лежит тут так, будто бешенная пуля поразила его храброе горячее сердце. В этом страшном бою, что был между мощным стойким сосновым лесом и яростной взбесившейся погодой, эта сосна попала под удар разразившей ее грозы, которая с легкостью сломала толстый ствол дерева, как маленькую щепку и повалила безжизненную сосну оглушенную прямым попаданием в нее, на землю. Жесткая, загорелая, смуглая, коричневая древесная кожа сосны только чуть-чуть обгорела до черноты от молнии, поразившей ее с правого бока. Изрытое глубокими, грубыми морщинами тело бойца, покрылось рубцами