Всадники ночи. Александр ПрозоровЧитать онлайн книгу.
махнул рукой: – Ну вот… Иду, Лукерья Ферапонтовна, иду. Не беспокойся, боярыня, я дверь закрою.
После улицы и темных сеней светелка показалась залитой ярким светом. Однако делать при свете тут все равно было нечего. Андрей стянул сапоги, рубаху, развязал пояс портов и влез под одеяло, на чистые прохладные простыни. Сладко потянулся, дунул на свечи и закрыл глаза. Но едва он начал проваливаться в сладкую дрему, как скрипнула на подпятниках дверь, послышались осторожные шаги.
– Кто здесь? – рывком сел на постели Зверев, пытаясь разглядеть в полной мгле, где лежит его оружие.
– То я, княже, не беспокойся, – отозвался Пахом.
– Чего ты тут делаешь?
– Я помысли… От, проклятье! – В темноте послышался грохот. – Я так помыслил, лучше с тобою… Ой, язви его холерой!
– Зажги свет, переломаешь тут все впотьмах!
– Сейчас, княже…
Холоп запыхтел, зашуршал, послышался стук кресала, в свете искр проступили непослушные Пахомовы лохмы, торчащие в разные стороны что из бороды, что на макушке. Дядька подул на мох, подсунул тонкую полоску бересты.
– Свечи здесь, у меня.
– Вижу, княже… – Пахом запалил фитили и торопливо бросил на пол бересту, придавил сапогом.
– Так чего ты задумал?
– Рази забыл ты, княже, об чем мы в бане перемолвились? Странно сие. Боярин Кошкин странный, боярин Храмцов, царствие ему небесное. Я с тобой рядом переночую, княже, от греха. Мало ли чего? Вон, промеж постелью твоей и стеной аккурат для меня места хватит.
– На лавку ложись, чего на холодном полу мучиться?
– Лавка узкая, свалюсь, не дай Бог. А на полу я овчину расстелю, завернусь, ты меня и не заметишь, княже, не побеспокою. И тепло мне будет, и мягко… А чего это пояс твой в стороне лежит? – повысил на господина голос холоп. – Мы об чем речи вели?! Настороже быть надобно! А ты саблю от себя за версту кидаешь. Понадобится – и не найдешь.
– Что же мне ее – под подушку класть? – вяло огрызнулся Зверев.
– А хоть и под подушку, – подобрал оружие Пахом и принес Андрею, – али рядом пристрой.
Князь покрутился, пристроил пояс с одной стороны, с другой. Получалось неудобно: повернешься во сне, все бока о пряжки и ножны исцарапаешь. Тогда он опустил руку и положил саблю вниз, на пол, рукоятью как раз на уровне плеча. В таком месте ее даже в полной темноте за секунду нащупать можно.
– Это дело, – похвалил холоп, развернул в ногах, на полу, серую потертую шкуру, аккуратно разложил поясной набор, развернув к себе рукоятями и ножи, и саблю, после чего привычно закатался в овчину. Прямо сосиска в тесте.
– Ну все? – поинтересовался Зверев.
– Все, княже. – Голос из «скатки» звучал приглушенно, как из-за стены. – Спокойной ночи, Андрей Васильевич.
Молодой человек опять забрался под одеяло, потянулся, наклонился к свечам, чтобы задуть огонь, и тут дверь скрипнула снова. Из-за створки выглянуло бледное лицо.
– Цветава? – неуверенно приподнялся он на локте.
– Я, княже. – На тонких губах появилась