Любви чудесная квинтоль. Борис АлексеевЧитать онлайн книгу.
и отзвука его шагов озадачило меня. Я снова обернулся назад.
Ни старинного особняка, ни девушки на балконе не было в помине. За моей спиной галдел городской рынок, и чёрные размалёванные негры липли к посетителям, как сладкая вата.
С того рокового дня прошло без малого семьдесят лет, но я отлично помню ужас, охвативший меня от внезапной перемены декораций. Однако самым удивительным оказалось не это. Увлечённый игрой в преследование, я не остановился и не стал ломать голову над чудовищной метаморфозой бытия, но беспечно (о, молодость!) вновь поспешил за стариком.
Мы подошли к пирсу. Старик махнул кому-то рукой. Через пару минут напротив нас причалила старенькая двухмачтовая яхта. Судя по облупившейся покраске и канатным скруткам, время службы этой старой посудины давно подошло к концу.
Мой провожатый обогнул парапет и по перекинутому трапу взошёл на палубу.
– Ты идёшь? – обратился ко мне матрос, скручивая канат с оголовка пирса.
Я ловко перепрыгнул ограждение и ступил на дощатый трап вслед старику.
Яхта подхватила парусами порывистый береговой ветер и уверенно легла на курс. Команда принялась выполнять обыкновенную морскую работу.
На меня никто не обращал внимания. В одиночестве я присел на кормовое возвышение и стал разглядывать мускулистые тела матросов. Невнимание команды заставило меня наконец задуматься над тем, что происходит. Сердце начал поддавливать страх перед неопределённостью и, возможно, роковым продолжением невинной шутки. Вот как оборачивается безделье души!
Тем временем яхта, подобно засидевшейся за рукоделием барышне, резво бежала в открытое море. Время от времени она весело приплёскивала палубу бурунами встречных волн и посверкивала в лучах солнца начищенным судовым металликом. Берег же, напротив, плющился и превращался (вместе с моей двадцатилетней биографией) в узкую, едва различимую полоску суши между огромным неподвижным небом и лоснящейся в закатных лучах поверхностью моря.
Я в задумчивости опустил голову на грудь и вскоре уснул прямо на корме, обласканный тёплым попутным ветром и мерными покачиваниями моего нового пристанища…
К вечеру погода стала меняться. Сырой колкий бриз разбудил меня. Я попытался встать и тут же повалился обратно на корму при очередном хлёстком ударе волны о борт.
– Эй, челнок, – крикнул матрос с огненно-рыжей копной вьющихся до плеч волос, – тебя кличет хозяин.
Я кое-как поднялся и, качаясь из стороны в сторону, побрёл в центр яхты к капитанской рубке. Цепляясь за канаты и всевозможные выступы судового оборудования, мне не без труда удалось подобраться к металлической двери рубки. Она была распахнута настежь и отчаянно болталась, сообразно качке. Привалившись к двери всем телом, я несколько раз постучал для приличия и, не ожидая ответа (за грохотом волн всё равно никто бы ничего не услышал), шагнул внутрь крохотного, уставленного приборами