Вы и ваши гормоны. Наука о женском здоровье и гормональной контрацепции. Сара ХиллЧитать онлайн книгу.
организму дорого во многих аспектах, имеющих прямые последствия для выживания и (в итоге) для репродуктивного успеха.
Тогда почему они у нас есть?
Знаете, ответ на этот вопрос жутковатый, хотя и прелюбопытный.
Для начала позвольте заявить, что все познания насчет вынашивания плода, какими, как вам кажется, вы располагаете, далеки от истины. Ладно, допустим, не все. Но отдельные точно неверны. В частности, представление о беременности как о прекрасном, замешанном на любви и альтруизме содружестве матери и развивающегося в ее теле эмбриона. В этом моменте вы крупно ошибаетесь. Со стороны этот период может выглядеть как нечто благословенное, сладостное и бескорыстное, но матка, в сущности, становится не чем иным, как полем битвы, где разворачиваются ожесточенные сражения между насущными интересами женщины и ее оплодотворенной яйцеклеткой (зиготой).
Видите ли, у матери и зиготы, когда доходит до внедрения последней в матку, интересы совпадают далеко не полностью. Хотя у женщины на 50 % общие гены с любым зародышем в ее утробе, собственные гены стопроцентно общие с ней самой, родные. Возможно, такие слова покажутся вам наибольшей из всех услышанных глупостей, но это действительно так. Матери – в силу того, что вдвое больше родственны самим себе, чем любой оплодотворенной яйцеклетке, пытающейся внедриться к ним в матку, – не всегда одинаково с зародышем смотрят на то, заслуживает ли последний прибрать к рукам девятимесячную инвестицию, которая обязана произойти, стоит зиготе успешно прижиться. Беременность требует значительных затрат времени и сил, поэтому матери не всегда должны испытывать готовность предоставить свои репродуктивные ресурсы для развития оплодотворенной яйцеклетки, не имеющей верных шансов выжить и достичь зрелости. Таким образом, женский организм должен проявлять известную придирчивость в выборе, какие зиготы стоят того, чтобы в них вкладываться, а какие нет[18].
Да, но для оплодотворенной яйцеклетки такого рода разборчивость явно не самое идеальное положение вещей (особенно если у нее имеются какие-то серьезные мутации, едва ли позволяющие рассчитывать, что ребенок доживет до взрослого возраста). С позиции яйцеклетки (а она тоже вдвое роднее самой себе, чем матери) она, безусловно, заслуживает шанса дожить до появления на свет, даже самого крохотного. В конце концов, такой случай выпадает только раз в жизни. И мы самой природой запрограммированы на выживание. Именно поэтому зигота должна быть готова сдаться без борьбы только в том случае, если затраты материнского организма будут настолько велики, что подорвут репродуктивную способность (а она выгодна и оплодотворенной яйцеклетке, поскольку половина ее генов будут общими с генами будущих братьев и сестер). Но если исключить такого рода крайности, зигота должна пустить в ход все уловки, какие только найдутся у нее в рукаве, чтобы заселиться в матку, подключиться к материнской системе кровообращения и начать расти.
И как все это, прости господи,
Очень прошу, не надо ничего из сказанного вырывать из биологического контекста, в котором я это излагаю. Так и вижу, как кто-то делает скороспелый вывод, будто бы я подвожу к мысли, что наличие ребенка с любыми атипическими особенностями развития – это «плохо» или «неестественно». Пожалуйста, поверьте, я ни за что не стала бы даже допускать подобную мысль. Любой малыш, пришедший в наш мир, уже оправдал возложенные на него надежды и уже хорош. И еще мне важно отметить, что если вы пережили потерю эмбриона, который «не вытянул» (например, произошел выкидыш), то это ни в коем случае не ваша вина. Вы не «выбирали» такой исход. Я стараюсь в целом объяснить, почему женская репродуктивная система работает именно так. И никаких предписаний, как все должно быть, ни в коем случае не даю. Одно лишь то, что биология благоприятствует какому-либо признаку, не делает его ни «хорошим», ни «желательным». Обоих детей я родила раньше срока и провела с ними какое-то время в отделении интенсивной неонатальной терапии. И никогда бы мне не стать матерью, если бы своевременно не вмешалась медицина, спасшая моих детей от исхода, который был бы «естественным» в эпоху эволюционного прошлого человека (от смерти). Это две очень разные вещи, как все должно быть