Работа над ошибками. Андрей ЗвонковЧитать онлайн книгу.
дней? – мне показалось, что Хазин перепутал дату суда.
У лифта он проговорил негромко.
– Я узнал кое-что. Кто-то там, – он поднял глаза к потолку, – хочет показательный процесс над врачом, который нарушил инструкцию. Сдвинули даты. Телевизионщики уже анонсируют про суд в новостях. Этот кто-то очень хочет по максимуму добиться наказания. На судью давят, на следователя тоже. Взяток давать некому и ни в коем случае нельзя. Они только и ждут, чтобы был еще повод усугубить. Все под контролем СМИ. Я ничего не могу гарантировать. Не сердитесь на меня. Если отделаемся условным сроком – это будет счастье. Могут Юру отправить на поселение года на три. Светлане этого пока говорить не надо. Я перед процессом сам ей все объясню, а пока разузнаю в деталях, что еще можно сделать. Есть ли условия для сделки с обвинением? Пока не вижу. Да, если ему предложат кого-то заложить – надо сделать, скостят много.
Я ничего не ответил. Что тут скажешь? Попал Юрка в жернова, молись… в любом смысле.
Рабочие закончили восстанавливать дверь в проеме, подошли со сметой к хозяйке, но я перехватил бригадира. У Свиридовых с деньгами сейчас не густо. Юрка за месяц приносит пятую часть от обычной своей зарплаты, как прозвучало в старой комедии «Им и поплакать не на что », а Светкины деньги уходят на еду, квартплату и издержки адвоката, как сегодня.
Я достал свою карту и оплатил работу. Трудяги собрали инструменты и ушли.
Мы посидели с Юркиной женой в тишине, молчали. Я не умею утешать, а после шепота Хазина у лифта, найти ободряющие слова стало совсем трудно.
Я обулся и направился к выходу.
– Потерпи три дня. Он вернется. Это все какой-то абсурдный сон. Он обязательно кончится. Все наладится. Мы опять будет работать как раньше, – ободряющие слова у меня кончились. – Хлопни коньяка и ложись спать.
Я вспомнил по гречку. Рассыпанную крупу я убрал, а новую не сварил. Светлана обернулась к столу. Бутылки на половину пустой на нем не было. Хазин унес или рабочие? Я склонялся в сторону адвоката. Очень уж рьяно он потреблял его.
Мы поняли, что нас еще и обокрали. Но почему-то от этого факта дружно рассмеялись. Я вспомнил старинную мудрость, которую любил повторять отец Свиридова: «Плох тот врач, что сам покупает коньяк». Можно дополнить: плох тот адвокат, что не выпьет за счет клиента!
Я чмокнул Свету в щеку, прощаясь, и вышел вон. Дверь закрылась, мягко щелкнув замком. Рабочие хорошо знали свое дело. Будто и не выбивал СОБР притвор вместе с косяком.
К дому я направился пешком. По пути игнорировал машины каршеринга, подмигивающие фарами, мне таксибота вызывать ради трех кварталов?
Пройдусь и подумаю. На ходу всегда отлично думается.
Да, мы плохие врачи. Это факт. Не потому что плохо учились. Совсем нет. Потому что хорошие не нужны. Нужны послушные. Молчаливые знатоки инструкций и стандартов. Нужны врачи-лакеи, с полупоклоном, улыбкой и готовностью спросить: «чего изволите?». От нас не требуется глубоких знаний и умений. Манипуляции на уровне медсестер, в лучшем случае