Судья И Ведьмы. Guido PagliarinoЧитать онлайн книгу.
матери? Священник просил меня во имя справедливости разобраться в деле, и на законных основаниях, которых он не знал, если окажется, что совершено преступление, наказать виновного; а главное, разузнать по возможности, что стало с девочкой, и если она еще жива, уберечь ее от прочих злоключений. Только так он сможет умереть спокойно.
Я пообещал умиравшему, что постараюсь по мере своих сил восстановить справедливость.
Весь остаток ночи я проворочался в постели в богато обставленной комнате, где священник проживал раньше, и даже под мягчайшими простынями и на удобном матрасе не сомкнул глаз.
К полуночи священник преставился, я расслышал, как молодой священник бормотал молитвы, но не встал и не присоединился к нему.
Охватило мою душу ощущение великой усталости. Я не чувствовал угрызений совести за неправедный приговор Эльвире, ведь я действовал, как всегда, по закону и по совести; но тяготила душу докучливая тревога и едва ощутимая тошнота, которая не отступила до самого утра.
Глава V
С восходом солнца я совершил молитву над телом приходского священника и отправился в путь; отправился один, не ожидая прихода стражника. Выехал, не подумав; но, рассуждая здраво, я сейчас чаю, что – хоть разум мой это и отрицает – в лице великой опасности тогда возвращаться в одиночку я неосознанно желал накликать на себя кару. С другой стороны, обладал я – и обладал все свою жизнь – большой физической силой; я отлично умел сражаться на мечах и на кинжалах, носить которые у меня, как магистрата, было право. Ведь мой отец, как только меня приняли на службу, послал меня брать уроки к своему заказчику, учителю фехтования Хосе Фуэнтесу Виллате, мужчине худосочному, но крепкому и очень высокому ростом, почти на локоть выше меня, что для жителя Средиземноморья очень редко: он в свое время был очень способным личным телохранителем Александра VI, а после смерти Борджиа зарабатывал себе на жизнь, давая уроки в своей школе фехтования. С некоторого времени, будучи уже немолодым, но все еще искусным фехтовальщиком, он встал во главе личной охраны бывшего судьи Ринальди.
В общем, выехал я один и особых опасений не испытывал.
А вот власть предержащих я остерегался: ведь нападение придорожного разбойника – опасность пустяшная по сравнению с неприязнью хотя бы одного из вышестоящих, который невзлюбит тебя и начнет притеснять? Астольфо Ринальди добился большой власти. Вот кто станет поистине опасным, если я начну действовать против него. Войдя в круги Бартоломео Спины, а значит и его покровителя Джулио Медичи, еще до того как Медичи стал Климентом VII, Ринальди выслужился до должности верховного судьи; позднее после разграбления Рима, когда меня назначили вместо него, его повысили до кавалера-дворянина и определили почетным министром двора при покоях Его Святейшества. Ему доверяли множество высоких поручений, как дипломатических, так и частных, и даже, шептались в кулуарах, возглавлял