Ее величество кошка. Бернар ВерберЧитать онлайн книгу.
лишат нас еды.
– Тогда мы будем добывать рыбу выше плотины.
– Это вряд ли.
Поводя другим ухом, Пифагор призывает меня посмотреть в противоположную сторону. Я поворачиваюсь на запад и убеждаюсь, что крысы и там умудрились возвести за ночь такую же плотину.
Теперь я начинаю понимать, в чем заключается тактика осады. Мой оптимизм теряет почву. Пифагор подбавляет пессимизма:
– Время будет играть в их пользу. Они не торопятся.
– Мы станем сопротивляться. Нас много.
– В ближайшие дни помощи ждать не приходится. Ни один человек и ни одна кошка больше к нам не попадут.
От огорчения я широко разеваю пасть и начинаю громко пыхтеть и хрипеть – это мой способ показать, что я готова рвать и метать и долго сдерживаться не смогу.
Пифагор предлагает способ успокоиться – заняться любовью, но мне совершенно не до этого. То, что нас взяли в клещи и лишили возможности нанести ответный удар, совершенно меня угнетает.
Вечером я пытаюсь успокоиться при помощи медитации. Вспоминаю советы Патриции: принять позу лотоса, сложив перед собой лапы (как это ни больно), выпрямить спину, откинуть назад хвост (это для стабилизации) и замедлить дыхание – тогда якобы на меня снизойдет спокойствие.
Ничего не получается. Надо будет открыть глаза на несовершенство этого метода другим кошкам.
Медитация сродни шампанскому: людям годится, а кошкам – нет.
Я наблюдаю за заходящим солнцем, ощущая приступ разочарования, даже горечи. В глубине души я знаю, что все хорошее уже позади и что безмятежности нашего Рая угрожает беда.
Анжело, увидев меня, начинает урчать – хочет подбодрить.
Не знаю, в какую авантюру я тебя втравила, сынок. Хочется надеяться, что все кончится хорошо.
Я не смею ему сказать, что мне повезло родиться в хорошее время, я успела насладиться комфортом и безопасностью, тогда как следующее поколение, к которому принадлежит он, обречено на невеселое будущее.
– Может, взять да и перебить всех этих крыс? – предлагает мне сын.
– Нет, Анжело, уж больно их много. У нас нет ни малейшего шанса одержать верх.
– Я владею кош-кван-до, мама, буду разить их сотнями!
– Их десятки тысяч. Ты быстро выбьешься из сил.
– Прошу, мама, отпусти меня, мне не терпится начать их убивать!
– Иди спать.
– Когда стану вожаком, то не буду трусить. Я не побоюсь войны с нашими врагами.
– Правильно. А теперь – спать.
Когда же молодежь повзрослеет? Я, конечно, ничего не имею против насилия, если оно приносит пользу и эффективно, но в данном случае кинуться в бой значило бы совершить самоубийство. Проблема молодых в том, что они стремятся побыстрее получить удовольствие (Анжело, к примеру, нравится убивать), не думая о последствиях. Но в долговременной перспективе за насилие приходится дорого расплачиваться. Внутренний голос подсказывает мне, что выгодным бывает только мир.
Натали берет меня на руки и ласково гладит. Чувствую, ей тоже неспокойно. Я лижу ее подбородок,