История одного Человека. Георгий Константинович ЯчменевЧитать онлайн книгу.
оттиска. Бремя нашего времени – неостановимая деградация всего человеческого уклада. Человек перестаёт быть человеком, он слепнет, черствеет, тупеет и в итоге, приготавливает себя к отступанию в самое что ни на есть примитивное в нём – к фазе, когда мы ещё были неразумными туманниками.
– И единственная зацепка, которой мы обладаем – это оно, – остановившись у окна, внимание Валенса приковал сияющий малахитовыми переливами девятиметровый древень Столицы. – «Познает меня лишь тот, кто видит не глазом, не умом, а словом». Будто-бы имеется в виду некто или нечто, кто забрался выше человека, выше ума и восприятия. Будто-бы должен прийти тот, кто не лишён четвёртого дара от Великого.
– Это как те же размышления о четвёртом измерении. Мы, конечно, можем мыслить его отвлечённо, представлять отдельным миром, но, в сущности, с ним обстоит всё также, как с тремя предыдущими. Все они, как матрёшка, складываются в одной плоскости, посему…
– Слово уже заведомо находится в каждом из нас, – сам дивясь своей находчивости, закончил Валенс. – И как же нам развить эту способность? Что значит, овладеть словом?
– А вот на это, мой юный коллега, я тебе не отвечу, неведом мне ответ, – только и пожал плечами Примус. – Но всему своё время. Если человеческая раса вырождается в искомцев, то не оплачиваем ли мы таким образом рождение какого-то нового народа? Возможно, обладающего и словом, и тем противоядием, которое остановит этот мировой атавизм, – прогуливающиеся уже подходили к выходу из сада, поэтому Примус стал сводить разговор до обыденных вещей, как-бы превращая важную политическую беседу в непредвзятое общение. Было ли это вызвано недоверием или предосторожностью (у выхода стояли двое стражников, могущих подслушать и передать сведения), Валенс не знал, но чувствовал, что Первый перестраховывает как себя, так и самого Девятого, дабы кто лишний не узнал, какие толки ведутся между ними. – А как ваша, как-бы это выразиться, монологическая практика? Уже приносит свои плоды?
– Не сочтите грубым за столь забавное сравнение, но узнавать такую интимную информацию я больше ожидал от Квата, нежели от Первого из королей, – вот уж и с впрямь удивлённым лицом, провёл свою параллель Девятый. – Полагаю, в этом целительстве заложен тот же принцип, что и во всей известной нам медицине – всему своё время. Так и здесь, если и разродятся мои солилоквии каким-то результатом, то хотелось бы почувствовать от них какое-никакое, но успокоение, а коли всё окажется бестолковым, то не высечь ли этого, – с большим затруднением выговорил король последние слова, – доктора как следует.
– Вот так-так, от чего же в твоём голосе проступает столь подчёркнутая злоба на этого несчастного? Ведь в прошлом, вы всегда с ним ладили и советами его ты никогда не пренебрегал, – здесь Примус имеет в виду отношения между королём и пристроенным к нему столичным синедрионом ведуна-целителя. Каждому из королей отводили по личному жрецу, играющего роль что-то вроде участкового врача, где на проживающем