Непостижимая концепция (антология). Вадим ПановЧитать онлайн книгу.
да продлятся ее дни вечно.
– Что ты знаешь о вечности?
Вопрос Химик бросил не подумав, сгоряча, резко бросил, явно принижая Федора, однако этнограф не среагировал на неожиданный выпад, продолжая гнуть свою линию. Демонстрируя знаменитое московское упрямство.
– Сейчас не о вечности, а о том, что ты можешь больше. Не столько, сколько Госпожа, но больше, чем хочешь показать.
– Не боишься мне это говорить? – тихо спросил Химик.
– Чего мне бояться? – «удивился» в ответ Бергер.
– Ну хотя бы того, что десять минут назад три спутника «Науком», которые накрывали эту территорию, неожиданно сменили орбиту. И ты остался без связи.
– Теперь я точно знаю, что пришел куда нужно, – рассмеялся Федор. – Два с лишним года я рыскал по обломкам, изучая преобразившихся местных и беглых генавров, которых одичалые туземцы принимали за колдунов. А теперь сорвал джекпот.
– И что же ты выиграл? – тяжело спросил Химик. Очень тяжело, словно из камня вырезая каждое слово.
– Сказку.
– Сказки бывают страшными.
– Тем интереснее.
Глаза в глаза, слово против слова. Тщедушный Химик стал вдруг напоминать глыбу, окутал их своей аурой, словно в скалу закатал, но Федор не отступал. Понимал, что слабее, но не отступал.
И фабричный был вынужден признать:
– Патриция молодец… умеет подбирать людей. – Не позволил себя перебить, продолжил: – Так почему ты не боишься?
– Потому что теперь от тебя точно не отстанут.
– Но ведь ты будешь мертв.
– За меня расплатятся, ведь убив меня, ты нанесешь оскорбление Госпоже.
– А если я предложу Патриции нечто существенное? – заинтересовался фабричный. – Что-нибудь такое, что заставит ее позабыть о твоей крови?
– Госпожу нельзя купить, – убежденно ответил Федор.
– Она не человек?
– Она была в Верхнем мире. Она говорила с богами, и боги позволили ей совершить задуманное. Отец моей Госпожи – тот, кто заставил отступить Смерть. Отец моей Госпожи – император, который может захватить Землю, но не хочет. Отец моей Госпожи видел души тысячелетних Традиций и тесал их, придавая им форму своего замысла. Чем, по-твоему, можно купить Патрицию, Химик?
Убежденность.
Убежденность, убежденность и еще раз убежденность. Фабричный разговаривал с Бергером второй раз, но видел этнографа разным: заинтересованным, избитым, осторожным, уверенным, но сейчас перед ним стоял человек предельно убежденный. Очень похожий на фанатика. Человек, считающий себя частью чего-то необыкновенно большого.
В этот раз они вели разговор вдали от административного корпуса, стояли у бойлерной, приземистого бетонного здания обыденно-потрепанного вида, однако взгляды, которые бросал Бергер на ее перекошенные двери, говорили сами за себя.
– Я хочу знать твои тайны.
– Сказка может оказаться страшной.
– Не повторяйся.
Продолжать спор не имело смысла. Химик распахнул двери, и Бергер вздрогнул, увидев за ними плотный оранжевый