Моя борьба. Книга вторая. Любовь. Карл Уве КнаусгорЧитать онлайн книгу.
ее саму разбираться, но ни они, ни Линда слышать не хотели о подобной жестокости, поэтому я сидел в углу на стуле с Ваньей на коленях, вокруг возились играющие дети, за окном сияло яркое солнце, с течением дней отсвечивая все более по-осеннему. Завтракали они на улице, воспитательницы раздавали им кусочки яблока и груши, но Ванья соглашалась сесть за стол только в десяти метрах ото всех, и, когда мы с ней так делали, я, хоть и улыбался извиняющейся улыбкой, вовсе не удивлялся, потому что это абсолютно моя манера общения с людьми, но как она узнала о ней в свои два с половиной года? Естественно, воспитательницы постепенно сумели отклеить ее от меня, так что я уже мог под ее душераздирающий плач уехать писа́ть, а через месяц я оставлял и забирал ее без проблем. Но она по-прежнему иногда говорила, что не хочет идти, по-прежнему иногда плакала, и, когда нам позвонили из другого садика, по соседству, что у них есть свободное место, мы перешли к ним без колебаний. Назывался он «Рысь» и был родительским кооперативом. Это означает, что в течение года родители должны отработать две недели воспитателями, а в остальное время выполнять разные поручения. Насколько глубоко садик въестся в нашу жизнь, мы тогда не подозревали, а говорили исключительно о его преимуществах: работая там, мы хорошо узнаем всех детей, а благодаря поручениям и общим собраниям познакомимся с родителями. Нам сказали, что дети часто ходят друг к другу в гости, так что вскоре мы сможем, когда понадобится, подкидывать кому-нибудь Ванью. К тому же, что было, пожалуй, основным аргументом, мы в Мальмё никого не знали, ни единого человека, а это – простой способ завести круг общения. Расчет оказался верным, через пару недель нас позвали на день рождения одного из детей. Ванья страстно предвкушала праздник, не в последнюю очередь потому, что ей купили туфли золотого цвета, которые ей предстояло надеть, но в то же время опасалась туда идти, что очень понятно, поскольку она еще слишком мало знала ребят. Приглашение обнаружилось в шкафчике на полке в пятницу вечером, праздник ожидался в следующую субботу, и всю неделю Ванья каждое утро спрашивала, не сегодня ли надо идти к Стелле. Когда мы отвечали «нет», она спрашивала, не завтра ли; ее временной горизонт заканчивался примерно на этом. Наконец наступил день, когда мы кивнули и сказали «Да, сегодня мы пойдем к Стелле», и Ванья спрыгнула с кровати и побежала к шкафу надевать золотые туфли. Два раза в час она спрашивала, не пора ли уже идти, и день грозил обернуться нытьем, зудением и бурными сценами, но, к счастью, нам было чем его заполнить. Они с Линдой сходили в книжный за подарком, потом сели на кухне рисовать открытку с поздравлением, потом мы девочек искупали, причесали и надели на них белые колготки и выходные платья. Настроение Ваньи вдруг резко изменилось, внезапно ей опротивели и платье, и туфли, ни о каком празднике уже и речь не шла, а туфли она швырнула в стену, но, терпеливо переждав те несколько минут, которые длится вспышка, мы сумели надеть на нее все положенное, включая еще и вязаную шаль,