Али Бабаев и сорок покойников. Михаил АхмановЧитать онлайн книгу.
расслабил мышцы, потом ровным шагом направился к хищнику. Зверь, конечно, был сильным и злобным, но это Бабаева не смущало – в Думе водились еще не такие чудовища.
Гутытку, улыбаясь во весь рот, повернулся к нему.
– Вот твой медведик, Бабай. Мало-мало голодный, два дня не кормили… Ты с ним поосторожнее!
– Кому суждено быть повешенным, тот не утонет, – проворчал Бабаев. Он вдруг обнаружил, что русская речь идет легко и свободно, прям-таки катится с языка как в прежние годы. Было ли это естественной адаптацией или сыграли роль связаные с выборами потрясения?… Он этого не знал – он просто говорил.
Гутытку исчез. Медведь тут же уставился на Бабаева, раскрыл слюнявую пасть и заревел. Клыки у него были размером с палец, когти точно кривые кинжалы, и весил он, пожалуй, вдвое больше, чем африканский лев. Словом, достойный противник!
– Ты, бахлул, слюни-то не пускай, мех не пачкай, – сказал ему Бабаев. – Шкурка у тебя пушистая, хороший коврик выйдет. Стану депутатом, в своем офисе положу.
Медведь с оскорбленным рыком рванулся к нему, но Бабаев отскочил и приласкал зверюгу кулаком по темечку. Удар был страшен, ибо Али Саргонович владел тайным китайским искусством кхун-фук, то есть энергетической концентрации – ему в КГБ обучали особо способных. Бабаев как раз таким и являлся. Он мог перешибить ладонью восемь кирпичей, а в запале – так целую дюжину.
Зверь покачнулся, замотал башкой. В толпе раздались восхищенные выкрики.
– Сразу сдохнешь или желаешь помучаться? – спросил Али Саргонович медведя.
Но кажется, ни тот, ни другой исход зверюгу не устраивал. Оклемавшись после первой неудачи и убедившись, что противник не так-то прост, медведь зашел сбоку. Минуты три или четыре зверь и Бабаев кружили по площадке, присматриваясь друг к другу и выбирая момент для нападения. В крохотных глазках медведя разгоралась ярость, когти скребли плотный снег, оставляя длинные глубокие полосы. Бабаев, напряженный, как пантера перед прыжком, двигался чуть согнувшись; под смугловатой кожей вздувались и опадали могучие мускулы.
Медведь снова бросился в атаку и снова промахнулся. Али Саргонович пнул его ногою в зад, ухватил было за хвост, но хвост оказался коротким и скользким, в руке не удержать. Они сдвинулись к краю площадки, но зверь по-прежнему не обращал внимания на талды-кейнаров, будто и не было здесь тысячной людской толпы. Белые полярные медведи, в отличие от бурых лесных, очень сообразительны; вероятно, хищник понимал, где его главный враг тот, от которого исходит смертельная опасность.
Противники сошлись нос к носу, но Бабаев совету Шлемы не последовал и бить по ноздрям не стал. Вместо этого он попытался свернуть медведю шею, но обхватить ее не смог – шея была куда потолще слоновьей ноги. Злобно оскалившись, зверь мотнул башкой, отбросив Бабаева на пару метров. Тот приземлился на спину и не успел подняться, как над ним уже нависла разинутая пасть с огромными клыками. Али Саргонович уперся рукой в нижнюю челюсть зверюги и скользнул под его мохнатым брюхом, мимо широко расставленных