Два мира (сборник). Владимир ЗазубринЧитать онлайн книгу.
неохотно повернулись к двери, стали выходить. Учительница с трудом поднялась и, пошатываясь, пошла в другую комнату. Перед глазами офицера снова манящей белизной блеснуло нагое женское тело.
– Подождите, куда же вы?
Учительница ускорила шаги, почти побежала. Нагибин быстро догнал девушку и, не слыша ее отчаянного крика, схватил за талию. Теплота обнаженной кожи пахнула в лицо поручику. Гибкое тело забилось в крепких руках мужчины.
Солдаты в соседней комнате разломили прикладами и штыками сундучок с вещами учительницы. Костя Жестиков, топча сапогами подушку в чистой наволочке и белое одеяло, сброшенное с постели, шарил руками под матрацем.
– Нет ли у нее оружия, у стервы, – ворчал доброволец.
Солдаты, разломав сундук, смеясь, выбрасывали на пол женское белье.
– Ишь, Нагибин-то наш, хорош гусь, нечего сказать. Нам не дал, а сам взялся, брат.
– Ни черта, ребята, останется и нам, – утешал Костя, сбрасывая с этажерки книги.
По улице свистели пули, хлопали выстрелы. Солдаты по малейшему подозрению стреляли в первого встречного. В домах плакали женщины, трещали разламываемые сундуки, скрипели засовы амбаров и кладовок.
Победители расправлялись.
К Орлову через каждые десять-пятнадцать минут приводили арестованных, заподозренных в большевизме. Полковник сильно охмелел. Разбираться ему долго не хотелось. После двух-трех вопросов он свирепо таращил глаза, рычал:
– Большевики мерзавцы! Отправить их в Москву.
Арестованных выводили на двор и, быстро раздевая, рубили шашками. С одной из последних партий привели женщин. Попадья, плакавшая в углу, подошла к Орлову:
– Господин полковник, это не большевички, я знаю.
– Молчать! Я лучше знаю, кто они. Мои молодцы зря не арестуют. Может быть, ты сама большевичка? А? Я почем знаю?
Попадья испуганно попятилась и вышла в другую комнату. Полковник посмотрел на плачущих женщин, махнул рукой:
– В Москву!
На дворе, пока их зарубили, они боролись, визжали, кусали гусарам руки. Полковник и Глыбин пили коньяк. Четырехугольники окон стали светлеть. Кончая последнюю бутылку, Орлов крикнул вестового:
– Шарафутдин, позови мне начальника комендантской команды.
Прапорщик Скрылев явился быстро и, вытянувшись, остановился в дверях. Произведен он был недавно, с новым положением своим еще не освоился, перед полковником трепетал больше, чем всякий рядовой.
– Скрылев, кажется, рассвет близко?
– Так точно, господин полковник, уже светает.
– Гм-м! Зажигайте село.
Полковник сказал это спокойно, как будто дело шло о кучке старого хлама, а не о богатом Широком, о том самом Широком, в котором были две начальные школы, одна высшая начальная, библиотека в десять тысяч томов, народный дом и лесопилка. Попадья упала в ноги офицеру:
– Господин полковник, не разоряйте нас, не губите.
Щеки попадьи тряслись, она ловила грязные сапоги Орлова и целовала их. Лампадка перед иконой Христа