Плывун. Александр ЖитинскийЧитать онлайн книгу.
жизни, Владимир Николаевич осознавал, как мало осталось времени для подвига, да и необходимость его все чаще ставилась под сомнение.
Причем подвиг этот неминуемо должен был совершиться по приказу Предназначения – и во славу Отечества.
Но почему Отечества, а не своего дела, призвания, семьи, в конце концов?
Так уж был воспитан.
Однако, как бы там ни было, а за прошедшие сорок лет ничего, похожего на Предназначение, в жизни Пирошникова так и не обнаружилось. Не считать же в самом деле Предназначением его длительное сожительство с Наденькой и Толиком на правах мужа и отца, так и не узаконившего эти отношения?
Поэтому умственные усилия Владимира Николаевича сосредотачивались на изъятии Предназначения из собственной жизненной программы, а еще точнее – из программы жизни вообще. Есть лишь цель – одна или много, которые человек достигает, сам же их себе и поставив. И если цель не достигнута, то винить, кроме себя, некого. Тогда как при неисполнении Предназначения появлялось не просто чувство вины, а чувство без толку прожитой жизни.
Но и с Целью выходило не все гладко Она тоже не обнаруживалась. В каждом мелком шажке по жизни можно было найти столь же маленькую конкретную цель. Ну, например, он имел цель выйти из этого дома, уйти отсюда, избавиться от приставшего к нему наваждения. И он, непонятно как, правда, этой цели добился, почти случайно, по ходу странных событий. А дальше последовала череда столь же мелких целей, на достижение которых тратились усилия, время и иногда деньги. Найти работу, устроить Толика в школу и день за днем достигать совсем уж смехотворных целей типа достать в дом каких-то продуктов, выменять нужную книгу, попасть на спектакль в БДТ, сдать в срок задание на службе. И эти цели никак не выстраивались в цепочку, которая бы приближала Пирошникова к какой-то большой Цели, достижение которой и могло, быть может, считаться выполнением начертанного ему Предназначения.
Цель и Предназначение здесь смыкались, и выходило, что ни того ни другого он не имел.
Если же убрать Цель из жизни, то оставалось лишь бесцельное существование, в коем он себя уличал, рассматривая, как в лупу, разные периоды своей длительной жизни.
Взять хотя бы дело, каким он занимался последние пятнадцать лет, после того как стала возможной частная предпринимательская деятельность. Он выбрал книготорговлю совсем не потому, что имел склонность к коммерции, как раз этого было в нем очень мало, о чем свидетельствовала постоянно пустая касса «Гелиоса». Зная, насколько трудно было раньше купить нужную книгу, он решил помочь согражданам в этом деле, а заодно послужить и рекомендателем настоящей, высокой литературы. Так возник Салон, призванный сеять «разумное, доброе, вечное» и приближать те времена, «когда мужик не Блюхера и не милорда глупого – Белинского и Гоголя с базара понесет».
И Пруста, добавим. И Хайдеггера.
То есть здесь проскальзывало намерение «и на елку влезть, и ж… не оцарапать». Дело в том, что торгашество