Фаина Раневская. Фуфа Великолепная, или С юмором по жизни. Глеб СкороходовЧитать онлайн книгу.
ее. Неслучайно «Театральный роман» обрывается на фразе об иссушающей любви Булгакова к театру, прикованности («как жук к пробке») к нему.
Вечером того же дня, когда Ф. Г. говорила об историях в булгаковском духе, я по ее просьбе заехал к Елене Сергеевне – завез ей рецепт лекарства, которое можно достать только в Чехословакии (Е. С. Булгакова собиралась туда по приглашению чешских театральных работников). Она показала мне несколько новых книг мужа, изданных за границей, в том числе и «Мастера», появившегося в Италии спустя два месяца после публикации на русском языке, – надо же было суметь так быстро перевести и так великолепно издать его! Мы заговорили о премьере «Бега» у ермоловцев, вспомнили «Мольера» в «Ленинском комсомоле» и «Ивана Васильевича» в Студии киноактера.
Елена Булгакова
– Булгаковский год, – сказал с улыбкой я.
– Да, да! – подхватила Елена Сергеевна. – И все это невероятно и абсолютно в духе его книг. Я представила сейчас, если бы я ему сказала в то время, когда ничего не издавалось, все лежало без движения и без надежды, когда его произведения упоминались только с определенными эпитетами, если бы я ему сказала: «Миша, успокойся, вот придет пятидесятый год советской власти, и все будет издано: «Белая гвардия», «Мастер» и «Записки покойника», пойдут пьесы – во всех театрах, по всей стране», – он, человек, обожавший невероятное, не поверил бы мне. Да и я не могла бы предположить такого. К 50-летию Октября МХАТ заново ставит «Дни Турбиных». На обвиненную когда-то бог знает в каких грехах пьесу – на «Бег» – все билеты закупают участники сессии Верховного Совета. Представляете, какая это фантасмагория! Но это так! И ни одного критического слова в адрес его произведений. Мне иной раз самой не верится, что все это реальность, что все это на самом деле.
ФИНАЛ ДЛЯ «СИНЕЙ ПТИЦЫ»
Мы пошли в «дальний гастроном» – он в правом крыле дома на Котельнической.
– Надо запастись провиантом – холодильник сдыхает от одиночества, – объяснила Ф. Г.
В магазине она подошла к застекленной витрине:
– Боже мой, кто это?
– Это куры, – сказал я. – Нет, здесь написано «цыплята».
– Отчего же они синие?
– Они недостаточно синие, – ответил я, процитировав Метерлинка.
– Браво! – тотчас отреагировала Ф. Г. – Вы знаете символистов. Впрочем, не удивляюсь: вы, как и они, верите в несбыточное!
Пойдемте туда, в конец магазина – там открыли кафетерий в стоячку. Возьмете бутылку пива и для меня отольете полстаканчика. Мне нельзя, но когда очень хочется, то все равно нельзя, а я выпью: не сделаю глотка – умру тут же!
– Приносить с собой и распивать спиртное у нас запрещено, – сказала, улыбаясь, кафетерщица и протянула нам открывалку. – Для вас, товарищ Раневская, исключение. Бутылочку только на столе не оставляйте – сдадите мне.
Сделав несколько глотков, Ф. Г. снова заговорила о «Синей птице»:
– Какая