Крестики-нолики. Иэн РэнкинЧитать онлайн книгу.
уличной банды и бросить умирающую жертву в горящей лачуге. Преступники не найдены.
А вот и главная загадка: похитить двух девочек, а потом задушить их, не изнасиловав.
Это, как всего тридцатью минутами ранее выразился в записке Андерсон, само по себе извращение, и Ребус, как ни странно, понял, что имел в виду его начальник. Гибель девочек выглядит еще более нелепой, бессмысленной – еще более ужасающей.
Ну что ж, по крайней мере, они имеют дело не с сексуальным маньяком. Что, как вынужден был согласиться Ребус, лишь изрядно затрудняло стоявшую перед ними задачу, ибо в таком случае им противостоял некий «серийный убийца», наугад выбиравший жертву, не оставлявший улик. Таким типам ни к чему маленькие сексуальные радости; скорее уж они стремятся попасть в Книгу рекордов Гиннесса. Главное сейчас – понять: остановится ли негодяй на двух убийствах?
Очень сомнительно.
Удушение. Страшная смерть – сопротивление, приближающее забытье, паника, судорожные попытки глотнуть воздуха, а невидимый убийца стоит за спиной, и потому жертвой овладевает новый страх – страх умереть, так и не узнав, от чьих рук и за что. В спецназе Ребуса обучали различным способам убийства. Он знал, каково приходится человеку, когда у него на шее медленно затягивается удавка и полагаться уже не на что – ну разве что на милосердие убийцы. Страшная смерть.
Эдинбург еще спал, – впрочем, он спал уже сотни лет. В мощенных булыжником переулках и на винтовых лестницах многоквартирных домов Старого города обитали призраки, но это были призраки эпохи Просвещения, прекрасно образованные и воспитанные. Они не собирались выскакивать из темноты с куском бечевки в руках. Ребус остановился и огляделся: утро уже вступило в свои права, и всем богобоязненным привидениям пора ложиться в уютную постель, что вскорости с наслаждением проделает и Джон Ребус, человек из плоти и крови.
Подходя к дому, он миновал маленький магазинчик, у дверей которого, дожидаясь разносчиков, стояли ящики с молоком и булочками к утреннему чаю.
Хозяин по секрету жаловался Ребусу на случавшиеся порой мелкие кражи, но подавать официальную жалобу отказывался. В магазине, как и на улице, не было ни души; безлюдную тишь нарушали только громыхавшее вдали по булыжной мостовой такси да неугомонный утренний птичий хор.
Ребус посмотрел по сторонам, обведя взглядом многочисленные занавешенные окна. Потом поспешно оторвал от упаковки шесть булочек и, удаляясь чересчур бодрой походкой, рассовал их по карманам. Минуту спустя он в нерешительности остановился и, преодолев колебания, на цыпочках вернулся к магазину. В голове у него вертелось: преступник возвращается на место преступления, как пес – на свою блевотину. Вообще-то, Ребус никогда не видел, чтобы псы так поступали, но у него не было оснований не верить святому Петру.
Вновь посмотрев по сторонам, он стащил из ящика пинту молока и, негромко насвистывая, улизнул.
Нет на свете ничего слаще, чем краденые булочки с маслом и джемом да кружка кофе с молоком на завтрак. Нет ничего слаще, чем простительный грех.
На лестнице своего многоквартирного