Заговор Горбачева и Ельцина. Кто стоял за хозяевами Кремля?. Александр КостинЧитать онлайн книгу.
на следующий день скончалась его мать, Клавдия Васильевна. Сам Ельцин рассматривал ее уход из жизни как «жертву» трагических обстоятельств, которые он сам и создал. Интересно также, что брат Бориса Ельцина Михаил, который жил в Екатеринбурге и работал простым рабочим, уклонялся всячески от встреч с Президентом России, считая, видимо, его виновным в смерти матери. Впрочем Борис Ельцин вряд ли от этого страдал, поскольку напрочь забыл о существовании как брата, так и сестры. Никто из его домочадцев, не говоря уже о самом Ельцине, не поздравил Михаила с 60-летием со дня рождения.
В обиде на своего земляка и жители деревни Бутка, где он родился. В 2001 году, после того, как он не поздравил односельчан с 325-летним юбилеем села, они во всеуслышание объявили, что не будут более посылать ему поздравлений с днями рождения и праздниками.
Вернемся, однако, к заключительному этапу студенческой жизни Б. Ельцина. Учебу в институте он заканчивал все в том же бешеном темпе, которым жил все эти годы. Из пяти месяцев, выделенных на разработку дипломного проекта, фактически он использовал только один месяц, а все остальное время потратил на разъезды по стране с волейбольной командой, поскольку в это время шло первенство страны, самый его разгар, и команда переезжала из города в город:
«Когда вернулся в Свердловск, остался месяц до защиты. Тема дипломной работы «Телевизионная башня». Тогда их почти не было, поэтому до всего нужно доходить самому. До сих пор не представляю, как мне это удалось. Столько умственных, физических сил я потратил, это было невероятно. Причем тут и особо помочь-то никто не может, тема новая, никому не известная – чертишь сам, расчеты делаешь сам, все от начала до конца – сам. И все-таки сдал диплом, защитился на «отлично»»[45].
Защитившись, уже через час, едва забежав в общежитие, он поехал в Тбилиси на игры первенства страны: «Так получилось, что все лето 1955 года после окончания института я проездил по соревнованиям: то первенство страны, то вузовский турнир в Ленинграде, то кубок страны в Риге… уехал на игры не поинтересовавшись даже, куда меня распределят…»[46]
Зато этим вопросом живо интересовалась Наина и была очень огорчена, когда узнала, что их распределяют в разные города Урала. Ее – домой, в Оренбург, а его – в Верхнюю Исеть Свердловской области. Правда Борис Николаевич, как всегда, страдает некоторыми провалами в памяти, и о Верхней Исети начисто забывает:
«Вернулся (из многодневного турне по всему Советскому Союзу. – А. К.) 6 сентября и пошел оформляться на работу, куда меня направили по распределению, в трест Уралтяжтрубстрой… узнал, что меня оставили здесь, в Свердловске, а ее отправили в Оренбург. Обычно в один город молодых распределяли только тогда, когда у них были свидетельства о регистрации брака. А у нас имелось в наличии только объяснение в любви. И решили мы проверить нашу любовь – крепка ли она, глубока ли»[47].
Кто это решал? Так ли было дело? Воспитанная в старообрядческих традициях, а также на поэзии Э. Асадова и С. Шипачева, Наина никогда не снизошла бы до объяснений,
Там же.