Герои. Джо АберкромбиЧитать онлайн книгу.
названный, о мздоимстве и скаредности которого ходят легенды.
Снулый – карл в услужении у Золотого.
Люди Кейрма Железноголового
Кейрм Железноголовый – один из пяти боевых вождей Доу, непревзойденный упрямец; состоит в междоусобице с Гламой Золотым.
Кудрявый – смелый и стойкий разведчик.
Ириг – воин с боевым топором, нрава прескверного.
Жига – лучник-сквернослов.
Прочие
Бродд Тенвейз – самый преданный из пяти боевых вождей Доу, гнусный, как инцест.
Стук Врасплох – неимоверных размеров варвар; не приемлет все, что так или иначе связано с цивилизованностью. Вождь всех земель к востоку от Кринны.
Назад в грязь (мертвые, считающиеся мертвыми, или умершие давно):
Бетод – первый король северян, отец Скейла и Кальдера.
Скарлинг Простоволосый – легендарный герой, когда-то заодно с Севером воевавший против Союза.
Девять Смертей – некогда сторонник Бетода, внушавший ужас всему Северу; какое-то время считался королем северян – недолго, пока не был убит Черным Доу, так, во всяком случае, это преподносится.
Рудда Тридуба – знаменитый своей доблестью вождь Уфриса, враждовавший с Бетодом; был повержен на поединке Девятью Смертями.
Форли Слабейший – слабый боец, сотоварищ Черного Доу и Ищейки; убит по приказу Кальдера.
Шама Бессердечный – знаменитый воин, сраженный Девятью Смертями; отец Бека.
Перед битвой
Несчастна та страна, которая нуждается в героях
Времена
– Э, ч-черт, стар я становлюсь для всего этого, – бормотал Зоб.
При каждом шаге он морщился от боли в колене. На покой пора. Причем давно. Сидеть на завалинке за домом, с трубочкой, щуриться с улыбочкой на закат, смотреть, как солнце уходит в воду, а за спиной оставлять прожитый в честных трудах день. Дома, впрочем, у Зоба не было. Но когда появится, то непременно хороший.
Он пробрался через пролом в развалинах стены; сердце лупило, как плотницкая киянка, – а все от долгого подъема по крутому склону, да от буйной, хватающей за башмаки травы, да еще от разгульного ветра, пригибающего к земле. А если по правде, то более всего от страха, что наверху можно запросто встретить кончину. Зоб и так-то не отличался по жизни бесшабашностью, а теперь, с возрастом, и вовсе осторожничал. Странно как-то: чем меньше годов остается терять, тем сильнее страх их лишиться. Должно быть, человек от рождения снабжен запасом храбрости, который с каждой передрягой скудеет. А у Зоба передряг было хоть отбавляй. И видимо, сейчас он втягивался в очередную.
Когда тропинка стала наконец сравнительно пологой, Зоб приостановился отдышаться, утирая руками слезящиеся от ветра глаза. Он пытался сдерживать кашель, но тот делался лишь еще более надсадным. Из темноты проглянули Герои, огромными дырами в ночном звездном небе; вчетверо, если не больше, крупнее людей. Гиганты, брошенные прозябать на продуваемом холме. Вот