Амфитрион. Петер ХаксЧитать онлайн книгу.
сосуды,
Они пусты – клянусь в том честью грека.
«Клянусь в том честью грека!» – хорошо.
Все остальное – это вы, не он.
А, может, главное – совсем не мозг?
И виноват другой какой-то орган?
Ведь все они так связаны друг с другом.
Я каждым органом – Амфитрион.
Ну, да!
Ну, да.
По чести?
Я сказал.
Сильней разбожествиться невозможно.
Итак, подписано и решено,
Что вы теперь Амфитрион – настолько,
Насколько вообще им можно стать.
И стоит вам всего лишь повторить
Те пошлости, которые для вас
Я целый год записывал в шпаргалку,
Склоняя слух мой с высоты Олимпа,
Прилежно исполняя ваш приказ,
Весьма, весьма возможно, что тогда
Обман удастся нам. В конце концов,
Для этого изыски ни к чему.
Не нужно делать лишь ошибок грубых.
Алкмена, я уверен, вряд ли к вам
С излишним интересом отнесется.
Ведь для нее законный вы супруг.
На крыше появляется Алкмена.
Меркурий, там…
Что там?
Она. Алкмена.
Мой господин, ее не раз я видел.
А я впервые вижу.
Как же вы
Влюбились, даже не увидев дамы?
Меркурий, я влюблен, и потому
Я каждый раз ее впервые вижу.
И каждый раз – передо мною чудо.
Еще одна очередная глупость,
Она влюбленным разум заменяет.
Так зеркало кривое льстит калеке,
Его красавцем стройным отразив.
Но, впрочем, этот экземпляр – удачный.
И все же я постигнуть не могу,
Что к смертным женщинам вас вечно тянет? Они же вам не пара, господин.
Кто совершенен так, как вы и я,
Не должен позволять себе промашек.
Но я люблю их, этих смертных женщин,
Особенно же светлую породу.
У них округлый зад и ребра скрыты.
Они слабей, податливей, нежней нас,
Совсем чужие и совсем, как мы.
И я, себя теряя в этой плоти,
Уже не я – и все же это я,
И более, чем я. О, что за торс,
Такой изящный стройный, словно ствол
Серебряного тополя, и эта
Сферичность лона, совершенство форм
Волнующих, дарящих наслажденье.
Ну да, она недурно сложена.
Тот, кто постиг все виды красоты,
А этой не познал – слепец.
Мой бог!
Еще не ночь?
Нет, день.
Скорей бы ночь.
Вам ночь нужна? Да будет