Синтетический солдат. Сергей СамаровЧитать онлайн книгу.
к «глазку» и посмотрел. На лестничной площадке стоял мужчина примерно моего возраста и моей комплекции в камуфлированном костюме без погон и обеими руками опирался о дверные косяки. Дверь помешала почувствовать, пахнет от него или нет водкой. Спрашивать я ничего не стал, воспользовался тем, что охранники, кажется, смазали замок перед тем, как открывать, беззвучно вставил ключ, повернул его, резко распахнул дверь, жалея в глубине души, что она внутрь открывается и это не позволяет повторить фокус со вторым охранником, и только после этого спросил:
– Чего надо? Это тебя по тревоге разбудили? Тогда заходи…
И, не церемонясь, но контролируя ситуацию, ухватив за куртку чуть выше локтя, рывком забросил человека в квартиру. И дверь тут же закрыл. Я вообще-то видел, что человек ждал возможного удара, и готов был предпринять собственные действия. В этом случае, особенно когда бить у меня возможность была только в дверной проем, то есть невозможно было нанести какой-то размашистый свинг или оверхенд и оставался лишь один прямой удар, как правило, человек, владеющий рукопашным боем, просто чуть отклоняется в сторону и бьет навстречу через руку, сильно «ввинчивая» кулак в противника. Это «ввинчивание» добавляет удару до тридцати процентов поражающей силы даже при том, что сам встречный удар будет выглядеть легким. Но я бить не стал, а просто затащил противника в прихожую – там уже можно было разбираться. К тому же я заметил, что человек этот с некоторым изумлением смотрел на мои подполковничьи погоны, и потому внимание его от моих действий было отвлечено. В городе все знали, что бригада спецназа ГРУ стоит в небольшом поселке в пригороде, и встретить на улицах офицера-спецназовца из военной разведки было делом нередким. И мало дураков находилось, кто желал бы связываться с нами и нарываться на конфликт. Репутация действовала так же, как когда-то действовала на противника репутация славянских «оголтелых» воинов[4]. Нас уважали и побаивались. И с нами считались. Удивляться этому не приходилось, потому что мы знали себя и своих солдат воспитывали на научных данных, которые говорили, что при улыбке у человека задействуются сорок мышц, а при нажатии спускового крючка оружия всего четыре. Что сделать быстрее – понятно первокласснику. И легкая растерянность на лице пришедшего его выдала – он на какое-то мгновение потерял концентрацию и способность к сопротивлению, и это позволило мне действовать. Я не просто затащил человека в прихожую. Я еще и рывком швырнул его на стену, чтобы он лбом проверил, крепко ли приклеены обои. Не возразил бы даже против того, чтобы он эту же операцию выполнил носом. Но он среагировал и успел выставить руки. Уважал, видимо, в отличие от второго охранника, свое лицо. Я же без разговоров ткнул его в позвоночник между лопатками стволом трофейного пистолета. Это было и больно, и впечатляюще, потому что человеку, имеющему дело с оружием, не понять, что ему в спину упирается, было сложно. Он понял и не суетился, хотя, как мне показалось, растерянности своей не утратил, а уверенности не обрел. Уверенность в его лице держалась только в первые две секунды после открытия двери. Не ожидал
Оголтелые – в дохристианские времена в среде славянских воинов существовал, грубо говоря, так называемый клан оголтелых. Перед боем эти люди, как правило, обладающие особым психическим даром (сейчас это называется – эмпатичные люди) или прошедшие под руководством волхвов специальную психологическую подготовку, снимали с себя все доспехи, оголялись по пояс, откуда и произошло их название (оголтелый – оголивший тело), и выходили так на бой, отличаясь особой скоростью (так называемая, хрономагия) и несравненной яростью. Дружина оголтелых была чем-то сродни скандинавским берсеркам, только берсерки использовали наркотические вещества, добываемые из мухоморов, а оголтелые использовали психические энергии самогипноза и саморегуляции организма. Их скорость, ярость и неустрашимость (без доспехов они были многократно легче и потому быстрее) позволяли просто сминать противника и прорубать в его рядах целые просеки. Бой оголтелых, как и бой берсерков, считался элементом боевой магии. И порой случалось, что противник, только увидев в рядах войска людей с голым торсом, предпочитал отступить еще до начала общей сечи. С наступлением христианства, порицающего гипнотические методы воздействия на психику (Господь предоставил человеку волю и право выбора, и даже сам не позволяет себе заставлять человека что-то делать по своей воле. Как же может это делать другой человек!), оголтелых в славянском воинстве готовить перестали. Их и без того всегда было мало, поскольку эмпатичные люди, как сейчас, так и раньше, встречались не часто, а с приходом христианства они вообще исчезли с исторической сцены.