Чернильная кровь. Корнелия ФункеЧитать онлайн книгу.
закрыл за собой дверь, и Мегги слышала, как он, чертыхаясь, спускается вниз по крутой лестнице. На потолочных балках шуршали мыши (она надеялась, что это мыши), а сквозь единственное окно доносились голоса стражи с недалекой городской стены. Мегги закрыла глаза. Ноги у нее болели, в ушах все еще звенела музыка из табора комедиантов. «Черный Принц… – думала она, – я видела Черного Принца… и ворота Омбры… и слышала, как шепчутся деревья в Непроходимой Чаще». Если бы только она могла рассказать все это Резе или Элинор. Или Мо. Но он теперь уж, конечно, ни слова не захочет слышать о Чернильном мире.
Мегги протерла усталые глаза. Над кроватью к потолочным балкам лепились гнезда фей, как об этом мечтал когда-то Фенолио, но за их темными отверстиями не слышалось никакого шевеления. Каморка Фенолио была чуть поменьше той комнаты, где их с Фенолио заперли когда-то по приказу Каприкорна. Кроме кровати, которую он ей так великодушно уступил, здесь стояли еще деревянный сундук, скамья и конторка для письма из темного дерева, украшенная резьбой и поблескивающая полированной поверхностью. Она не подходила к остальной обстановке – к грубой скамье и простому сундуку. Казалось, она попала сюда из другой истории, как сама Мегги. На конторке стояла глиняная кружка со связкой перьев, две чернильницы…
Фенолио выглядел довольным, да, правда.
Мегги провела рукавом по усталому лицу. Платье, которое сшила ей Реза, все еще хранило мамин запах, даже после трех дней в Непроходимой Чаще. Она сунула руку в кожаный мешок, который дважды чуть не потеряла за время лесных скитаний, и достала подаренный Мо блокнот. Прожилки на мраморной бумаге переплета были темно-синие и зеленые – любимые цвета Мо. «Хорошо иметь при себе в чужом месте свои книги». – Мо часто твердил ей это, но, наверное, не имел в виду настолько чужие места. На второй день в чаще, пока Фарид охотился на кролика, Мегги попыталась заглянуть в книжку, которую взяла с собой, но так и не продвинулась дальше первой страницы. Кончилось тем, что она эту книжку забыла, оставила у ручья, над которым вились рои синих фей. То ли охота читать пропадает, когда сам оказываешься в написанной истории, то ли она просто слишком устала. «Надо хотя бы записать то, что я тут видела, – подумала Мегги и снова провела рукой по корешку блокнота, но голова и все тело были словно ватные от усталости. – Завтра, – решила она. – И еще завтра я скажу Фенолио, чтобы он вписал меня обратно. Я видела фей и даже огненных эльфов, Непроходимую Чащу и Омбру. Да, и ему ведь понадобится еще день-другой, чтобы подыскать нужные слова…» В гнезде фей над ее головой послышался шорох, но синего личика не появилось.
В комнате было прохладно. Все здесь было чужим, таким чужим. Мегги привыкла бывать в чужих местах, ведь Мо всегда брал ее с собой, разъезжая по своим переплетным делам. Но одно оставалось в любом из этих мест неизменным: он всегда был рядом. Всегда. Мегги прижалась щекой к жесткому матрасу. Она скучала по матери, по Элинор, по Дариусу, но больше всего по Мо, и у нее щемило сердце. Любовь и нечистая совесть – мучительное