Открытие. Новейшие достижения в иммунотерапии для борьбы с новообразованиями и другими серьезными заболеваниями. Чарльз ГраберЧитать онлайн книгу.
И тут вбегает медсестра и говорит: «Подождите». То ли у меня с кровью что-то не так, то ли еще что-то.
А потом вошел врач. «Они позвонили», – сказал он. Судя по всему, лимфоциты Джеффа достаточно повысились, чтобы соответствовать критериям исследования.
– Мне сказали, что уровень был 1100 или как-то так, – говорит Джефф. – у меня тот же самый рак, ничего не улучшалось, но вот анализы стали лучше.
Судя по анализам крови, у него наконец-то появились лимфоциты.
– Может быть, чудо какое-то случилось – я не знаю.
Одну вещь он, впрочем, знает точно: врачи убрали капельницу и сняли с руки катетер. Врач передал ему весточку от доктора Чена: «Пожелайте моему пациенту счастливого Рождества».
Через три дня, 20 декабря, Джефф стал пациентом номер двадцать в исследовании с двадцатью участниками. Он сам доехал до медицинского центра. То была первая встреча клиницистов, проводивших исследование, с новым пациентом. Он оказался куда более болен, чем они представляли. Настолько болен, что они даже на всякий случай позвонили, чтобы удостовериться, действительно ли он записан в исследование.
Во фразе «экспериментальное лекарство» есть что-то от безумных ученых – одновременно и волнующее, и пугающее.
Джефф снова прошел ту же процедуру: планшетка с формами, наклейки, повязка на руке, закатанный рукав, катетер. Но на этот раз по нему в организм подавался экспериментальный ингибитор контрольных точек, иммунотерапевтическое средство.
То было первое экспериментальное лекарство Джеффа, которое называлось MPDL3280A. Было во фразе «экспериментальное лекарство» что-то от безумных ученых – волнующее, но вместе с тем и пугающее. MPDL3280A сработал на мышах, но 90 процентов всех противораковых средств, работающих на мышах, не проходят испытаний на людях.
– Я спросил их: «Эй, от этой штуки, которую вы мне даете, у меня башка не взорвется?» А они ответили: «Да хрен его знает», потому что я был самым первым!
Башка у него не взорвалась. Но кое-что лекарство сделало.
– Я буквально сразу вернулся к жизни, – говорит Джефф. – Было очень странно.
Неужели оно работает? Или ему просто кажется? Он получил всего одну дозу, причем небольшую – то была одна из целей первой фазы клинических испытаний, определить «самую низкую эффективную дозу» нового лекарства. В такой обстановке ждать мгновенного эффекта как-то не приходилось.
Джефф знал об эффекте плацебо, а еще он знал о том, как вера и надежда могут повлиять на здоровье пациентов и даже исход заболевания. Он и сам нередко применял подобный подход для своих клиентов, подбадривая их; сила веры действительно существует и очень важна, но она не может вылечить рак. А еще он понял, что уже столько времени не сидит на химиотерапии, и, что бы ни случилось, тошнить его будет меньше.
90 % противораковых лекарств, отлично работавших на мышах, показывают полную неэффективность на людях.
В следующий визит, через две недели, ему сделали еще одну инъекцию. И он снова