Провал. Ханс РусенфельдтЧитать онлайн книгу.
коротко ответил Себастиан. Было непонятно, есть ли у Торкеля по этому поводу какие-то соображения. Констатация факта прозвучала таким же голосом, как если бы он высказался о погоде.
– Как давно ты об этом знаешь? – продолжил Торкель, снижая скорость при последнем повороте направо, на Люктертсвэген.
– Уже некоторое время, я узнал после того, как мы встретились в Вестеросе.
– Это объясняет кое-что из твоего поведения…
– Да, догадываюсь.
«Маршрут окончен. Ваше место назначения находится с правой стороны».
Торкель остановил машину и заглушил мотор. Мельком взглянув через окно на ухоженный сад и оштукатуренный, с имитацией кирпичной кладки одноэтажный дом, который им предстояло посетить, Себастиан повернулся к Торкелю.
– Что она тебе сказала?
– Только это. Что ты ее отец.
– А что сказал ты?
– Что решать ей, хочет она продолжать с тобой работать или нет.
Себастиан не сумел сдержать довольной улыбки. Ванья получила возможность дистанцироваться от него, но не стала.
Активный выбор. Она не вынужденно терпит его. Она выбрала его присутствие. Уже что-то. Собственно, больше, чем просто «что-то», это даже здорово. Открывает хорошие перспективы на будущее.
– Но только знай, если мне когда-нибудь придется выбирать… – проговорил Торкель, открыл дверцу и вышел, не закончив предложения. Себастиан прекрасно понимал, кто окажется лишним, если до этого дойдет – точно не Ванья.
Мужчина, проведший Торкеля и Себастиана в гостиную, демонстрировал все признаки сломленного человека. Казалось, будто он несколько дней не снимал одежду. Темные круги под глазами, мощная щетина. Говорил он приглушенным голосом, и голова повисла между плечами, когда он, выставив вперед руку, указал им в перегруженной мебелью гостиной в сторону кресел. «Less is more»[3] – точно не стало популярным девизом в семействе Петкович. Стены от пола до потолка были заполнены картинами, маленькими зеркалами и фотографиями, на каждой плоской поверхности лежала салфетка, стояли статуэтка, подсвечник, вазочка или цветок в горшке. Себастиан быстро насчитал одиннадцать посадочных мест, даже не учитывая пуфики для ног перед двумя кожаными креслами возле телевизора.
– Почему к делу подключилась Госкомиссия по расследованию убийств? – поинтересовался Габриэль Петкович, усевшись в одно из четырех кресел, напротив Себастиана и Торкеля, которые разместились на диване. Быстро подумав, Торкель решил сказать правду. Она все равно выйдет наружу на сегодняшней пресс-конференции.
– Мы полагаем, что ваш сын стал жертвой серийного убийцы. Что он был второй жертвой.
– Кто был первой?
– Женщина из Хельсингборга. Патриция Андрэн.
Габриэль покачал головой – ее имя ему явно ничего не говорило. Он наклонился и опустил руку на выложенные на журнальном столике три плотно заполненные папки.
– Я собрал все, что о нем писали. Подумал, что вам захочется посмотреть.
Себастиан чуть
Чем меньше, тем лучше