Премьер. Проект 2017 – миф или реальность?. Николай РыжковЧитать онлайн книгу.
мол, почему именно Горбачев, разве нет других достойных? Да и обязательно ли надо поручить ведение заседаний именно одному человеку? Еще раз повторяю, спорить с ними, биться, пытаться сломать – сил у нас еще достаточно не было. Умный Громыко, в общем-то симпатизирующий нашей команде, но и со своей не желавший портить отношения, дипломатично «свернул» вопрос: давайте отложим, подумаем, вернемся позже.
Позже не вернулись. До самой смерти Черненко Горбачев так и не получил столь желаемого им решения Политбюро. Иными словами, он был вторым де-факто, но не де-юре, вроде как нелегально. Старая брежневская гвардия побаивалась его и не доверяла ему.
Не скрою, его это очень мучило. Зная самолюбивый характер Горбачева, его нескрываемую любовь к власти и ее внешним атрибутам, могу легко представить, какие кошки скребли его душу.
Он безраздельно властвовал на проходивших по вторникам заседаниях Секретариата, никто и не посягнул на его право вести их. Каждый же четверг поутру он сидел сироткой в своем кабинете – я частенько присутствовал при этой грустной процедуре – и нервно ждал телефонного звонка больного Черненко: приедет ли тот на ПБ сам или попросит Горбачева заменить его и в этот раз.
Впрочем, откровенное недоверие «старой гвардии» к более молодому конкуренту мешало не только горбачевскому самолюбию, но и общему делу. Если в составе Секретариата наша команда имела явное большинство, то каждое заседание Политбюро, когда предстояло решать действительно принципиальный вопрос, превращалось для нас в труднодоступную высоту. Решить какой-либо неудобный для «стариков» вопрос лобовой атакой было делом бесполезным. Необходимо было иметь из их среды союзников, то есть найти мифологического троянского коня. Таким конем, как ни странно, чаще всего оказывался Черненко.
Плох он был уже. Плохо двигался, плохо говорил, плохо соображал. И как некогда он сам управлял Брежневым, так и им управляли все кому не лень, кому в данный момент требовалась формальная поддержка Генерального. Иногда это случалось и, так сказать, во имя прогресса. Дело в том, что больной Черненко, несмотря на постоянное, подсознательное уже стремление к состоянию покоя, тем не менее хотел выглядеть в глазах общественности хоть в чем-то новатором. Наиболее благоприятным полем для этого была экономика, но он в ней ничего не понимал и охотно верил нам на слово. Да и такие факторы, как отсутствие знаний по многим другим вопросам, нежелание обострять отношения со вторым лицом в партии, а также тяжелый недуг, подталкивали его к сотрудничеству с Горбачевым. Не видел в нас противников, что ли? Если так, то прав был… Вот почему я довольно быстро отбросил свои пораженческие настроения и продолжил работу по развитию экономического эксперимента, по реформированию структуры управления народным хозяйством. Так, как она нами при Андропове и выстраивалась.
Еще несколько слов о нашей в то время тактике.
Ситуация сложилась странная. С приходом Черненко к руководству партией и страной жизнь в высших