Лев Яшин. Блеск сквозь слезы. Александр СоскинЧитать онлайн книгу.
политической информации, тем более что до 1960 года, когда появился на свет одноименный еженедельник, народная игра не располагала даже специализированным информационным источником. В единственной, но малообъемной спортивной газете («Красный», впоследствии «Советский спорт») привилегированное положение футбола среди спортивных дисциплин с трудом прорывалось сквозь навязанное сверху ложное представление об их равенстве, но все они ущемлялись в объеме материалов заданной сверху обязательностью широкого освещения всевозможных физкультурных починов.
Если, допустим, многостраничная британская, да и любая «буржуазная» пресса с какой-то даже плотоядностью нездорового интереса отслеживала любые подробности футбольной жизни, составившие позднее каркас исторических сюжетов, то советская печать не могла построить его для будущих поколений в силу этих самых «территориальных», но главным образом идеологических ограничений. Мало того что футболу негде было разгуляться, резервные строки и полосы не всегда могли ему пригодиться, ибо нельзя было распространяться то об одном, то о другом. Фигура умолчания в идеологическом раже дополнялась приглаженной, затуманенной, а то и вовсе искаженной информацией. В общем, советская пресса была не в состоянии стать достаточным историческим источником.
Упущенные мной самим возможности в реконструкции важных эпизодов биографии отечественного футбола выдают и нашу общую журналистскую вину в нежелании или неготовности заниматься историческими разысканиями. Очки, голы, секунды часто заслоняли от журналистов подоплеку спортивных событий, живую плоть явлений и характеров. Мы мало интересовались суровыми реалиями внутрикомандного существования, редко заглядывали за границы футбольного поля во многом еще и потому, что в силу цензурных ограничений эти реалии не были востребованы открытой печатью. Нет чтобы проявить естественный человеческий интерес – пусть не для печати, так для себя, как говорится, для внутреннего пользования, – но были, прямо по Пушкину, слишком ленивы и нелюбопытны. А когда по прошествии времени бросились вдогонку за событиями, расспрашивать стало некого или бесполезно – их участники и очевидцы поумирали или многое позабыли. Так образовались исторические лакуны, а если они закрывались, то порой односторонними, не всегда беспристрастными суждениями.
Все эти лимиты и упущения легко просматриваются на примере такого распространенного у нас (более чем где-либо) явления, как договорные игры. О них начали шушукаться еще в 60-е годы и даже немного заговорили вслух в 70-е, но идеология советской эпохи ставила преграду даже намекам на обобщения, признанию таких подтасовок опасным социальным феноменом, таящим реальную угрозу разложения спорта и спортсменов. Чистоту советского мундира власть опасалась замарать и выведением на чистую воду виновников и практиков купли-продажи матчей, как это решительно сделали в конце 70-х итальянцы, не пожалевшие даже великий «Милан», и