Кровь раздора. Александр КорулинЧитать онлайн книгу.
закричал Анфас, одновременно делая шаг. Обернувшийся первым мужчина, быстро бегая глазами по всему коридору, попятился с бледнеющим лицом, врезался в приятеля, отчего тот неуклюже свалился на пол. Анфас быстро шагнул еще два раза и со всей силы толкнул незнакомца кулаками в грудь с низким криком: – Смерть!!!
Оба мужчины оказались на полу, но барахтались они там всего несколько секунд. Цепляясь друг за друга, как в старых фильмах, что так нравились Анфасу, они вскочили, разом протрезвев, и, не переставая рассматривать выпученными от страха глазами пустой коридор, с топотом заплетающихся ног выбежали из него.
Анфас хотел рассмеяться – розыгрыш получился прекрасным по исполнению и ужасным, как и предполагалось, по восприятию для разыгранных им людей, но внезапно заболела голова, а голые ступни вдруг ощутили холод деревянного пола.
За спиной вдруг раздался негромкий глухой стук. Анфас обернулся, чтобы увидеть пустой коридор, и сразу почувствовал не только холод. Головная боль ушла, а заменила ее пугающая до дрожи мысль – что Анфас будет делать, если встретит в Адолроне такого же невидимого человека, как и он сам?
ГЛАВА 2
Гхолал не хотел рассказывать никому про их с Сотом прыжок в уже третий по счету мир. Не потому, что думал – не поверят или замучают расспросами, а потому, что он всё еще мыслями оставался там. В мире, где Крысий Глаз пытался убить своего родного брата, а их сестра мечтала покончить с ними обоими, лишь бы выжить самой. Листница… Ценой собственной жизни она вернула его, Гхолала, в Адолрон, хоть он и не просил, внутренне уже смирившись со всем в тот момент.
– Встреча с тобой была мне необходима…
Последние слова, что Листница произнесла перед тем, как навсегда закрыла глаза, вызывали у оборотня глухую, давящую боль в груди. Её голос гудел в голове, не прерываясь ни на миг, а перед плотно зажмуренными глазами появлялось лицо девушки, смотрящей Гхолалу прямо в душу…
Не проходящее чувство вины изредка сменялось слепящей яростью, зудящим рвением убивая, заставлять страдать всех живых существ в Адолроне. Мучительное желание повернуть время вспять и не дать Листнице призвать Кнарралтора, нестерпимо медленно и с неимоверным трудом слабело под дрожащими от чудовищного напряжения доводами разума. Смерть Листницы пошатнула Гхолала сильнее, чем он мог себе представить, но мозг упрямо твердил одно и тоже – чтобы её смерть не была напрасной, оборотень обязан жить. Жить, несмотря ни на что, вопреки всему и назло всем в этом и остальных мирах. Но сердце, словно пронзаемое острым, раскаленным ножом при каждом ударе, наполняло глаза слезами, а горло забивало комом невыносимого чувства безграничной вины. Вины, что терзала Гхолала хуже пыток, и оборотень искренне ненавидел себя за то, что при всей своей невероятной силе не смог спасти жизнь одному человеку, который сохранил его собственную…
Застывшее в немом укоре лицо Листницы часто сменялось страшными вспышками воспоминаний той