Ген преступника. Часть 1 и Часть 2. Евгения ДрагомирЧитать онлайн книгу.
свиньи –
страшней, чем голодные волки.
Игорь Губерман
Молан.
Погода наполнила слякотью серые улицы, дома скрылись за плотной пеленой тумана. Дождь, не переставая, громыхал по стеклам. Сигаретный пепел небрежно падает мимо пепельницы, в который раз, пачкая ботинки. Заспанные глаза моргали в такт потухающей лампе на потолке. Прошло 7 часов с момента погрузки трупа в медицинский катафалк и доставки в главную лабораторию. Могильный холод гуляет по отбеленным до блеска коридорам, наполняя легкие запахом дезинфицирующего средства и формалина.
«Оставь надежду всяк сюда входящий»
Вывеска, убивающая веру в зародыши. Она висит пред входом, сколько себя помню, и ни разу не изменила себе. В этом «храме костей» лишь горькая правда, слетающая с уст нервных работников лаборатории. Трупы, органы, орудия убийства, здесь храниться все, словно в музее.
Больше всего ненавижу, наблюдать за кислыми минами родственников потерпевших. При жизни, большая часть из них понятия и не имела, о бедах и горестях бедолаги, лежащем на разделочном столе, зато, после смерти они горюют у холодного, одеревеневшего тела, бросая сопливые фразы любви.
Как же хочется выпить.
Нил возится с видеокамерами на месте преступления, а мне суждено торчать в консервной банке под землей в ожидании долгожданного заключения. Для анализа крови требуется минимум 2 дня, но, в ускоренном режиме, можно управиться за 6 часов. Загруз у местных экспертов слишком велик, чтобы требовать еще больше.
Послышался стук каблуков о кафель. Зияя в свете ламп, показался тонкий женский силуэт, облаченный в стерильно белое – цвет лаборатории.
– Киара, наконец-то. Скажи, что все готово. – тонкие брови приподнимаются в уголках, придавая бледному лицу суровости и капельку раздражения.
Глаза девушки затерялись в глубоких, от бессонных ночей мешков.
– И тебе привет, Мо.
Не мало мужчин пало в безуспешном бою за теплое местечко в сердце холодной дивы. Вот только в груди Данн покоится твердый гранитный камень, которому неведомо любовь и привязанность. Мимолетный порыв, естественная, непреодолимая тяга человека быть нужным обошла стороной существо в накрахмаленном халате.
– Ты, как всегда, нетерпелив. Похоже, папочка решил, выжить из тебя все соки ночным вызовом. Вы еще ведете свою немую борьбу? – она протягивала слова своим тонким, слащавым голосом, наслаждаясь моим раздражением.
Ей ведь прекрасно известно, насколько болезненно звучит в ушах любое упоминание родителя. О нашей семейной вражде не знает разве что без участливый, посторонний человек. Сотрудникам отдела и смежных служб не в новинку противостояние, порой перерастающее в открытый конфликт.
– Обсуждать дела личного характера, не входит в мои прямые обязанности.
– Да брось, покойники не разговаривают, а я кладец для секретов и сердечных волнений.
– У тебя нет сердца. – фраза вылетает непроизвольно.
Слова задели ее лучше любого ножа. Пусть Кира играет из себя тряпичную куклу, без души