Судьба убийцы. Робин ХоббЧитать онлайн книгу.
это так отличалось от привычной мне природы Бакка… И хотя эти земли завораживали меня и мне хотелось узнать их получше, больше всего я мечтал очутиться дома. Мои мысли все чаще возвращались к Неттл. Она сейчас вынашивает своего первого ребенка. Я бросил ее, когда Неттл сама была еще в животе у Молли, ушел на зов моего короля. А теперь, по воле Шута, оставил ее одну с моим внуком. Как-то там Чейд? Подточили ли его окончательно старость и рассеянность? Иногда мне казалось, что я напрасно бросил живых ради мести за мертвую дочь.
Я ни с кем не делился своими соображениями. Мне по-прежнему было страшно открыться Силе. Она уже не так давила на меня, как в Кельсингре, но я постоянно ощущал под ногами гул присутствия живого корабля. «Уже скоро», – обещал я себе. Даже короткий разговор в Силе способен передать больше, чем крохотное послание, привязанное к лапке голубя. Скоро.
Однажды, после того как мы пришвартовались на ночь, Скелли поднялась из-за стола на камбузе, взяла лук и колчан со стрелами из кубрика и бесшумно вышла на палубу. Все замерли. А потом раздался ее крик:
– Я подстрелила речную свинью! Свежее мясо!
По палубе затопали торопливые шаги, послышались звуки возни: тушу животного подняли на борт. Потом ее разделали на узкой полоске прибрежного песка.
В тот вечер мы пировали. Матросы разложили костер, подбросили туда свежих веток и зажарили полоски мяса, подкоптив его в дыму. Поев, все развеселились, и Пер радовался, что ему достаются дружеские подначки, как равному. После еды костер оставили гореть, чтобы отгонял тьму и кусачих насекомых. Лант ушел за дровами и принес охапку плюща, покрытого ранними хрупкими цветами. Спарк нарвала бутонов в протянутые руки Янтарь и сплела себе венок. Хеннесси запел непристойную песенку, и матросы подхватили. Я улыбался и пытался сделать вид, будто я не обученный убийца и не скорбящий отец. Но разделить простодушное веселье этих людей казалось предательством по отношению к Би и неуважением к тому, как окончилась ее крошечная жизнь.
Когда Янтарь сказала, что устала, я уговорил Спарк остаться на берегу с Лантом и Пером и веселиться дальше, а сам подвел Янтарь по топкой земле к веревочной лестнице, свисающей с борта Смоляного. Ей стоило труда вскарабкаться по лестнице в длинных юбках.
– Может, было бы проще перестать притворяться Янтарь?
Она выбралась на палубу и одернула юбки:
– А кем же мне тогда притворяться?
Как всегда, услышав нечто подобное, я ощутил болезненный укол в сердце. Неужели Шут – просто еще одна маска, воображаемый друг, которого он сочинил для меня?
Словно подслушав мои мысли, он сказал:
– Ты знаешь меня лучше, чем кто-либо, Фитц. Я открыл тебе столько правды о своем истинном «я», сколько осмелился.
– Идем, – сказал я и дал ему опереться на мою руку, пока мы оба сбрасывали перепачканную в грязи обувь.
Капитан Лефтрин настоятельно требовал поддерживать на палубе чистоту и был в этом прав. Отряхнув грязь с подошв за