Золотой камертон Чайковского. Юлия АлейниковаЧитать онлайн книгу.
Это было два года назад. Тогда Анатолий ее успокоил, уговорил, умолил. Они помирились. Как узнала позже Лариса, в этот период он как раз оформлял визу для работы за границей над каким-то дурацким совместным итальянско-советским кино. Фильм вышел настолько бездарным, что в итоге его не стали нигде показывать. Зато Толик привез из-за границы радиоприемник фирмы «Грюндик», роскошный костюм, джинсы и кожаное пальто. Ларисе и детям в подарок достались ручки и блокнотики.
Она молчала почти неделю, часами бродила по квартире, глядя, как сильно изменился дом со дня смерти Модеста Петровича, и вспоминала, вспоминала, вспоминала, а затем в один прекрасный вечер, дождавшись, когда Анатолий вернулся домой слегка навеселе, пахнущий французскими духами, поставила ему ультиматум. Или он завтра же съезжает с квартиры, прихватив только свои личные вещи, и Лариса тихо подает на развод. Или он раз и навсегда прекращает свой разгульный образ жизни, а если еще хоть раз позволит себе интрижку на стороне, развод состоится с участием профкома, парткома, руководства Союза композиторов, и этот скандал окончательно и бесповоротно разрушит его карьеру.
Тот вечер был не самым приятным в жизни Анатолия Гудковского, но Лариса хорошо подготовилась к разговору, и с тех пор держала мужа в ежовых рукавицах.
Анатолий долго шел к успеху и признанию и не готов был все это потерять в один миг. С той ночи в их жизни настал новый период, Анатолий вновь стал примерным семьянином, вот только радости это никому не приносило. В глазах общества они были благополучной супружеской парой, любящей и дружной. А на деле совершенно чужими друг другу людьми, живущими под одной крышей.
Так они прожили год, мучительный для обоих. Анатолий больше не бегал по бабам, зато стал выпивать.
Лариса Валентиновна тяжело и протяжно вздохнула. В последнее время ей все чаще стало казаться, что со смертью первого мужа закончилось в ее жизни все хорошее, что было ей отпущено богом.
Модест любил ее, любил детей, они были настоящей семьей, у них были друзья, их общие друзья, общие радости и общие печали. Жизнь казалась тогда Ларисе прекрасной сказкой. Наивная, тогда она считала, что и все так живут, радостно, счастливо, в любви и достатке. Потому что окончилась война, умер Сталин, потому что вокруг просыпался, набирал силу новый радостный мир, в котором вот-вот восторжествует коммунизм. Она искренне верила в это, пока не умер Модест.
Господи, какой же наивной и счастливой она была тогда! Лариса Валентиновна печально улыбнулась, качая головой, и увидела, как по дорожке к веранде идет Толя.
Она тут же встала, поправила косынку и, включив плитку, вернулась к нарезке овощей.
– Привет, Лариска! – это мерзкое обращение появилось в обиходе у Анатолия недавно, и только когда он бывал пьян.
– Ты опять напился? Не рано? – приподняв точеные брови, брезгливо переспросила Лариса Валентиновна. В свои сорок с хвостиком