Добрая, злая. Вера КолочковаЧитать онлайн книгу.
Ее обида так горяча и страстна, что ей все время круг сочувствующих требуется. Вон даже Кирилла в этот круг втянула. Надо отдать должное – Кирилл оказался весьма и весьма благодарным сочувствующим и с неподдельной искренностью отзывался на мамины «молилась на него, как на икону», «всегда сытый ходил, обихоженный, одет с иголочки», «как лошадь пахала, а он копейки лишней в дом не принес». Апогеем каждого случившегося выплеска было мамино коронное: «Бог видит, кто кого обидит! Его же предательство ему боком и выйдет! Пусть, пусть поживет с неприкрытой задницей, на свою копеечную зарплату!»
Видимо, чтобы ускорить процесс возмездия, мама недюжинные силы потратила на то, чтобы организовать пошустрее эту «неприкрытую отцову задницу». То есть даже пресловутой зубной щетки не разрешила с собой взять. Вообще ничего. Даже бабушкино наследство – вот эту квартиру – заставила на нее переписать. И попробовал бы кто ей возразить…
– Может, завтра заглянешь к нам, Сань? Я соскучился. Катя пирог испечет…
– Загляну, пап. Конечно. Ты когда с работы придешь?
– Часиков в шесть.
– Ну так и я к шести приду. Договорились?
– Ага.
– Тогда пока?
– Пока, Сань.
– Кате привет передавай.
– Передам, Сань…
Отец первым нажал на кнопку отбоя, и торопливые гудки растревожили и без того испуганно забившиеся в голове мыслишки: а ну как мама об этих Катиных пирогах-приветах узнает? Хотя откуда… Кирилл их разговора не слышал…
Мобильник глухо звякнул о пластиковый подоконник, она отступила на шаг, снова уставилась на свое отражение в оконном стекле. Некрасивое. Хмурое. С печально опущенными вниз уголками губ. Моя ты сирота…
Странно, откуда опять взялось это ощущение сиротства? Слезное, сладкое, как успокаивающая пилюля. Защитная реакция организма. Вы, мол, сами там со своими отношениями разбирайтесь, а меня в них не впутывайте, не трогайте мое щенячье чувство вины… Наверное, каждый ребенок, каким бы взрослым он ни был, в момент родительского развода ощущает себя сиротой. А может, она всегда это неприкаянное сиротство в себе чуяла, только до конца его природу не понимала?
А кто его может понять и принять – сиротство в полной и во всех отношениях благополучной семье? Все же было стабильно, все по сценарию расписано. У каждого своя озабоченность. Мама за материальную сторону отвечает, папа за духовную… Чем плохо, если не брать в расчет пресловутый ролевой перевертыш? Живи себе, купайся в гармонии.
Однако не было, не было никакой гармонии, как ни горько сейчас это сознавать. Продувал их семью сквознячок отчуждения, складывался из маминой слепой самонадеянной властности, из отцовского тайного, но иногда кожей ощутимого презрения к этой властности. Ей казалось, что это презрение, направленное на мать, и ее достает рикошетом… Бедные, бедные родители. Сироты. И она сирота…
Резко вздохнула, и вздох получился прерывистым, будто плакать собралась. Вот будет смешно – стоит у окна хмурая дылда, неуклюже слезки со щек подбирает. Еще не хватало,