Далекие часы. Кейт МортонЧитать онлайн книгу.
прочла надпись. У меня волосы зашевелились на затылке. Мной овладело странное шестое чувство, снова возникло туманное воспоминание, которое я пыталась поймать с февраля, когда доставили мамино пропавшее письмо. Я вылезла из машины как во сне и поспешила по указателю. Я словно наблюдала за собой со стороны, словно знала, что мне предстоит найти. И возможно, я действительно знала.
Они находились именно там, где я предполагала, в полумиле дальше по дороге. Из колючек вырастали высокие железные ворота, некогда величественные, но теперь кренящиеся под опасным углом. Створки опирались друг на друга, как будто вместе несли тяжкий груз. На небольшой каменной сторожке висела заржавленная табличка с надписью: «Замок Майлдерхерст».
Сердце быстрее и сильнее забилось в груди, когда я перешла через дорогу и приблизилась к воротам. Я схватилась за решетку обеими руками… ладони коснулись холодного, грубого, ржавого железа… и я медленно прижалась к ней лбом. Я проследила взглядом изгибы гравийной подъездной дорожки, которая поднималась по холму, вела по мосту и исчезала за пышной рощей.
Пейзаж был прекрасным, заросшим и меланхоличным, но не от него у меня перехватило дыхание. Внезапно я с абсолютной уверенностью поняла, что уже была здесь. Уже стояла у этих ворот, смотрела сквозь прутья решетки и следила, как птицы, будто клочья ночного неба, парят над ершистым лесом.
Детали с шелестом обретали плоть. Я словно попала в ткань сна, словно вновь заняла то же место во времени и пространстве, что и прежде. Мои пальцы крепче сжали прутья, и я нутром узнала этот жест. Я уже делала это. Кожа моих ладоней помнила. Я помнила. Солнечный день, теплый ветерок, играющий подолом моего платья… моего лучшего платья… где-то рядом маячит длинная тень матери.
Я покосилась на мать, наблюдая за ней, пока она наблюдала за замком – темным и далеким силуэтом на горизонте. Я страдала от жары и жажды, мне хотелось искупаться в покрытом рябью озере, которое я видела сквозь ворота, поплавать с утками, камышницами[4] и стрекозами, то и дело внезапно нырявшими в заросли тростника на берегу.
«Мама, – помнится, позвала я; она не ответила, и я повторила: – Мама?» Она повернулась ко мне; лишь через долю секунды искра узнавания осветила ее черты. А до того они хранили выражение, которого я не понимала. Она была для меня незнакомкой, взрослой женщиной, в глазах которой таились секреты. Теперь я нахожу слова описать тот странный сплав чувств: сожаление, нежность, горе, ностальгия, – но тогда растерялась. И растерялась еще больше, когда она сказала: «Я совершила ошибку. Мне не следовало возвращаться. Слишком поздно».
Вроде бы я ничего не ответила. Я понятия не имела, о чем речь, и, прежде чем успела спросить, она схватила меня за руку, дернула так сильно, что у меня заболело плечо, и потащила обратно через дорогу к припаркованной машине. Я уловила незнакомые сельские запахи и аромат ее духов, ставший резче, кислинку там, где он смешался с раскаленным воздухом. Мать завела машину,