Дом дервиша. Йен МакдональдЧитать онлайн книгу.
пристально смотрит на женщину в ответ, а когда отводит взгляд, площадь пуста, миллион мыльных пузырей лопается одновременно и беззвучно.
Недждет едет на долмуше. В трамваях и метро могут быть бомбы. Большинство в Левенте посчитали так же, а потому улица Гайретепе забита грузовиками, интерконтинентальными роскошными автобусами, ситикарами и сине-кремовыми долмушами. Крошечный автобус отъезжает и пробивается через пробку по метру за раз. Со всех сторон гудят, автоинспекторы свистят. Мимо проносится на три четверти пустой трамвай. Недждет прячется на заднем сиденье долмуша позади груды дешевых деловых костюмов и боится джиннов. Он страшится головы, светящейся женской головы. Недждет выглядывает в окно. Спокойное синее пламя, такое неподвижное, словно оно вырезано из сапфира, нависает над крышами всех транспортных средств на Джумхуриет. Джинн внутреннего сгорания. Недждет закрывает глаза и не открывает до тех пор, пока маршрутное такси не въезжает в ревущий транспортный водоворот площади Таксим.
Он идет по потным улицам между просевших усталых жилых домов с открытыми окнами и грохочущими кондиционерами. Недждет чувствует джиннов как тепло, тепло внутри тепла, узлы и завихрения электроэнергии, пойманной в ловушку между старыми зданиями. На площади Адема Деде, темной и наполненной свистом голубиных крыльев, джинны кружатся, подпитываясь испарениями скопившегося за день тепла в зловонии прогорклого кулинарного жира из чайханы Фетхи-бея, и обретая плотность. Недждет ощупью ищет ключ от огромного медного висячего замка. Они за спиной, надвигаются, словно грозовой фронт. Он чувствует их запах, как запах кулинарного жира.
– Недждет, – раздается женский голос, знакомый голос, хотя он никогда и не говорил с ним напрямую. Это девушка, которая помогает в галерее, идет по лестнице между домом дервиша и чайной. Вверх ногами. Она под землей. Ступеньки, площадь, здания неумолимо твердые, но из-за какого-то трюка джиннов Недждет может заглянуть под землю и видит, как девушка идет, ее ноги касаются его ног. Она выглядит точь-в-точь как девица из лавки, но беременная. Она наклоняется вперед, поскольку бережет спину и колени во время подъема по лестнице. Она останавливается за ступеньку до Недждета и смотрит на него промеж собственных ног. Девушка кладет руки на живот, вздыхает и ползет по ступенькам, по еле уловимой кривой ее пустого мира. Карин. Это бесплотные существа, некоторые богословы спорят, сделаны ли они из глины, как люди, или из огня, как джинны, но они не менее склонны к зависти и мелкой злобе, чем джинны. Незамужние женщины, дервиши и знахари иногда их чувствуют, шейхи слышат и говорят с ними и могут ими командовать. Все согласны, что каждая карин – это зеркало, изнанка земли, жизни на земле, они охраняют счастье и мир их земных сестер. Недждет шатается около двери текке, и она открывается нараспашку.
– Исмет! Исмет! Братишка, ты мне нужен! Исмет! – Недждет, запинаясь, входит в кухню. Сердце глухо стучит. Исмет сидит около дешевого стола из ИКЕА со Священным Кораном в руках. Исмет Хасгюлер – один из тех, с кем говорят